Две стороны одной монеты

Argo

— Пойдем. Нужно посмотреть по карте, что там находится.

Они останавливаются в маленьком кафе и долго вертят карту, отыскивая адрес, пока, наконец, не понимают, что это кладбище.

— Она ведь сказала Клаус Шмидт, верно? Может, этот человек не имеет отношения к Шоу? — они озадаченно смотрят на зеленое пятно в черте города.

— Нет, я тоже слышал это имя. У Шоу было несколько имен, он использовал разные для прикрытия.

— Может, этот покойник прикрывал Шоу в свое время?

— Ох, я не знаю, — Чарльз взъерошивает волосы

и сдавливает виски, страдая над чашкой зеленого чая.

День клонится к вечеру, но Эрик уверен, что они не смогут спать, не посетив странное место, указанное Эммой, сегодня же.

— Я позвоню домой, скажу, что мы задержимся немного, — он кивает в сторону телефонного автомата в углу комнаты и под настороженный и неотрывный взгляд Чарльза уходит к аппарату.

Трубку берет Мойра.

— Алло, Эрик? Вы скоро вернетесь?

— Я звоню, чтобы сказать, мы немного задержимся, — он секунду думает, стоит ли сообщать Мойре, куда они едут, но решает, что просто должен. Залог собственной безопасности — всегда сообщать напарнику, куда ты направляешься. — Мы едем с Чарльзом на кладбище Святого Реймонда, чтобы проверить одну информацию.

— Что? Кладбище? Какого черта вы там забыли? — Мойра удивлена не меньше их самих.

— Эмма назвала этот адрес вместе с именем некоего Клауса Шмидта. Он как-то связан с Шоу, я не знаю. Мы должны все проверить. Вернемся через пару часов, скорее всего.

— Шмидта? Ладно, я скажу остальным. Будем ждать вас с новостями.

Они прощаются, и он возвращается к Чарльзу, позволяя вцепиться в свое запястье под листом карты.

— Все в порядке дома?

— Да, беспокоиться не о чем. Логан обещал прибыть завтра утром. Думаю, всех порадуют новые адреса.

Эрик хлопает по блокноту рукой и ободряюще сжимает пальцы Чарльза в кулак.

— Готов ехать?

— Да… Мне уже лучше.

До кладбища около получаса пути, и они успешно доезжают без пробок. Солнце начинает садиться, но на улице все еще тепло. Они отыскивают работника и узнают, как добраться до места К-345.

— Это военная часть кладбища. Посмотри на даты — Вторая мировая.

Эрик пробегает быстрым взглядом по нестройным рядам разномастных надгробий. Теперь хоронят аккуратней. Памятники еще не состарились от времени, но есть много неухоженных могил.

Они молча идут вдоль рядов и оставляют позади пару перекрестков, прежде чем находят нужный.

— Нам дальше, это 340… — Эрик сам не знает, что с ним, но у него крайне дурное предчувствие.

Здесь слишком узко, и Чарльз вынужден идти позади. Эрик почти тащит его на буксире, чувствуя, что друг тоже на взводе.

342…

343…

Сердце колотится так, что слышно, наверное, каждому мертвецу в округе. Но кладбище погружено в зловещую тишину.

344…

— Это оно.

Два надгробия. Одно высокое, мраморное. Второе небольшое, заросшее плющом настолько, что не видно имени. Могила заброшена, ограды нет, но Эрик отмечает это лишь краем сознания.

—

Какого черта?.. Как… Как это вообще понимать?

На темном мраморе высечены уже чуть поблекшие буквы: «Верному другу и прекрасному доктору! Пусть дух твой упокоится на веки вечные. Аминь».

Клаус Себастьян Шмидт

13.02.1921 - 7.11.1952.

Фотография поблекшая от времени, но Чарльз узнал бы это лицо из сотен тысяч. Эрик разглядывает ее снова и снова, пытаясь понять, в чем смысл того, что он видит. Этот человек умер чуть больше тридцати лет назад!

Чарльз смотрит на него испуганно, и Эрик улавливает в его голове мысль о том, что Шоу, возможно, восстал из мертвых? Бессмертен? Нестареющий мутант?! Что?!

Эрик сглатывает и вытягивает ладонь вперед над могилой.

— Что ты делаешь?..

— Она не пустая. Гвозди в гробу, пряжка ремня, запонки, часы… Там… там действительно лежит чье-то тело. Клауса Шмидта, очевидно.

В голове куча вопросов и ни одного ответа. Разум Чарльза фонит адским напряжением, и Эрик морщится, а потом вспоминает про вторую могилу и отводит рукой ветви плюща.

Надгробие детское.

Рэбекка Венсон

27.04.1937 - 7.11.1952

— Кто это такая? Дочь?

Эрик пытается прощупать что-то под землей, но на девочке, если она там, не было металлических предметов. Только гвозди гроба.

— Я не знаю… Не знаю…

Он смотрит то на одну, то на другую могилу. Это какая-то блядская шарада! Клаус Шмидт, который выглядит, как Шоу. Или Шоу, который выглядит, как Шмидт. И очевидно, что один из них жив, а другой мертв. Близнецы? Но Шоу слишком молод для того, кто родился в тысяча девятьсот двадцать первом году… И слишком стар, чтобы быть сыном Шмидта. Очевидно, что на фото один и тот же человек!

«Шоу не может быть мертв и жив одновременно, черт возьми! Это невозможно!» — Чарльз кричит мысленно, потому что не может говорить. Он тяжело дышит, снова хватаясь за локоть Эрика.

— Если этот Шмидт-Шоу мертв, тогда кто убивал мутантов последние четырнадцать лет?! Его клон?

Чарльз смотрит на Эрика огромными глазами, не зная, что сказать, и переводит взгляд на детскую могилу, а потом обратно. У них нет ответов. Им стоит вернуться и вытрясти из Эммы всю правду, чего бы это ни стоило.

Они стоят посреди пустого кладбища, и Чарльзу кажется, что все похороненные здесь люди сейчас смотрят на них с осуждением. За то, что они спорят тут, в месте, где должен быть только покой. Ему хочется спрятаться под обликом Мойры или кого угодно другого, лишь бы никто не видел его сейчас. Лишь бы этот Шоу-Шмидт в военной форме не смотрел на него со своей старой фотографии.

А потом все проходит. Словно в одну секунду вокруг отключается звук и свет. А воздух перестает содержать кислород. Остаются только расширившиеся от шока глаза Эрика и детская могила, на которую падает закатный солнечный луч, высвечивая сквозь кроны деревьев только часть имени.