Двенадцать месяцев. От февраля до февраля. Том 2
Шрифт:
Ответ нас не удивил:
– Это творение Гауди, а всё, за что он брался, и удобно, и рационально.
Именно в парке Гуэль Анжела произнесла одну фразу, которая запомнилась мне на всю жизнь:
– Я часто задумываюсь над ролью случайностей и совпадений в моей жизни. Ведь именно из случайностей и совпадений состоит жизнь любого человека, от правильного выбора пути на каждой из развилок, где в течение жизни мы оказываемся неимоверное число раз, зависит всё дальнейшее наше существование. Угадал, выбрал правильную дорогу, повезло – дальше всё будет хорошо, с одной небольшой поправкой: до следующей случайности.
Она помолчала немного и закончила совсем
– То, что именно вы оказались сегодня здесь, с моей точки зрения, случайность, а с вашей – во многом закономерность, но то, что нашего водителя зовут Антонио и он тёзка великого Гауди, случайностью назвать нельзя – это закономерное совпадение. – И она засмеялась.
Я осмелился высказать то, что весь её монолог висело на кончике моего языка:
– При этом надо не забывать, что в философии категория «случайность» расшифровывается как «неосознанная закономерность».
Анжела привычно мотнула головой и задумалась.
Всё остальное предобеденное время мы любовались творениями Гауди. Перечислять их не буду, они сейчас у всех на слуху, но на соборе Святого Семейства хочу немного остановиться. В то время, о котором идёт речь, окончательно был готов лишь один фасад собора, задуманный Гауди, – фасад Рождества; фасад Страстей был близок к завершению, оставалось лишь закончить возведение башен и установить фигуры, а к третьему – фасаду Славы – ещё даже не приступали. О внутреннем убранстве я не говорю совсем, нас туда даже близко не подпустили. Строительная площадка – что там делать посторонним, тем более туристам, ведь они везде привыкли свой нос совать. Так рассуждали, наверное, организаторы и, вне всякого сомнения, были правы.
Даже в таком незаконченном виде собор поражал и заставлял преклонить перед собой колени. Мне и тогда, и до сих пор кажется, что, когда строительство собора Святого Семейства будет завершено, а его внутреннее пространство наполнят соответствующим содержанием и в нём начнутся богослужения, он превратится в один из основных католических храмов планеты. Впору будет его в Ватикан переместить.
Обедать мы отправились на «Армению». За соседним с нами столом сидели Анжела и Антонио. Об Анжеле не говорю, а вот понравилась ли русская кухня испанцу – не понял, вроде ел с удовольствием и доел борщ до конца, а там кто, конечно, знает.
А затем мы опять колесили по прекрасному городу. Поднялись на Тибидабо. С удивлением узнали, что такое загадочное название и этой горы, и всего горного массива является всего-навсего одним из известных словосочетаний в латинской версии Евангелия от Матфея и означает «тебе даю». Легенда гласит, что во время мытарств души Иисуса именно на этой горе дьявол пытался искусить Христа, обещая в его полное владение лежащий внизу город. «Тебе даю», – говорил он, показывая вниз. Вот именно там, на Тибидабо, всего за десять лет до нашего приезда было завершено строительство величественного готического собора Святого Сердца с установленной наверху очередной статуей Христа с распростёртыми руками.
Видно было оттуда, с верхотуры, великолепно. Мы с помощью Анжелы рассмотрели весь город и даже на нашу «Армению» полюбовались. Жаль, что в тот день, когда мы были на Тибидабо, не работал лифт, который мог доставить нас прямо к ногам Иисуса.
Дальше наш путь лежал с одной знаковой для Барселоны горы, Тибидабо, на другую – Монжуик. Анжела начала нас подгонять, ведь сейчас ноябрь, темнеет рано, а ещё столько надо увидеть. Завтра у нас длительная экскурсия. Коррида уже не проводится, но тренировки подрастающего поколения бычков не прекращаются. Вот
– Мы молодцы, успели всё, и пусть по большей части это получилось почти бегом, но главное – программу выполнить, а уж о её результатах можно и в путеводителях почитать, – смеялись мы.
В основной туристический объект на Монжуике, одноименную крепость, успели забежать – ставим плюсик, по испанской деревне промчались – ещё один, мимо музея Миро, всемирно известного абстракциониста, прошагали – ещё один. Примерно так прошло у нас посещение Монжуика.
На этом запланированная экскурсия закончилась, автобусу оставалось лишь доставить нас в порт – и всё, до утра мы свободны. Мы уж собирались попрощаться с Анжелой, но тут она сделала нам сказочное предложение:
– Друзья, а давайте мы с теми, кто не устал и у кого ещё некоторый запас любопытства в смеси с любознательностью остался, пройдёмся пешочком отсюда вниз, посмотрим на знаменитый Магический фонтан, погуляем по Готическому кварталу, забежим на несколько минут в Кафедральный собор – поверьте, это стоит сделать. Может быть, успеем в музей Пикассо заглянуть, а затем по бульвару Рамбла дойдём и до порта. Там мы с вами и расстанемся до утра.
Это предложение было встречено на «ура», но, к моему удивлению, далеко не всеми. Лишь двенадцать человек, в том числе Надежда, с ним согласились, остальные решили возвращаться на судно.
Дорога вела вниз, и наша чёртова дюжина быстрым шагом двигалась к Магическому фонтану. Наверное, чтобы оценить фонтан, следовало посидеть там, дождаться полной темноты и насладиться звуками журчащей воды, подкрепляемыми услаждающими слух музыкальными произведениями. Но у нас ни на что не хватало времени, поэтому Магический фонтан, так и не очаровавший нас своей магией, остался позади, ведь мы приближались к Готическому кварталу.
Здесь мы сразу же столкнулись с тем, что встречали уже и на Мальте, и в Алжире, – переплетёнными друг с другом узкими улочками. В некоторых местах узкими настолько, что двум всадникам разминуться там было невозможно. Довольно высокие дома, вплоть до шести этажей; идёшь – и складывается впечатление, что ты в глухом горном ущелье, не хватает лишь шума реки, а вот холодного, не прогревшегося за жаркий день воздуха хоть отбавляй. Сразу же захотелось выйти куда-нибудь на простор, где погреться можно.
Но Анжела шла уверенно, не сбавляя скорость, так что две пожилые женщины даже взмолились:
– Девушка, пощадите!
Услышав это, Анжела всплеснула руками, сразу же остановилась и даже запричитала:
– Простите меня, увлеклась и обо всём на свете забыла.
Дальше мы уже шли неспешно, так что все спокойно успевали. Но вот, кажется, мы и дошли. Анжела указала рукой вперёд. Между домов виднелся широкий бетонный фриз, на котором были выцарапаны смешные человечки и животные; казалось, это маленькие детишки оставили свои каракули, но то была рука гениального мастера. «Музей Пикассо», – прочитали мы на небольшой чёрной табличке. Слово «Пикассо» было изображено в виде его знаменитой подписи, которая, как мне думается, должна быть известна всему цивилизованному миру.