Двенадцать моих любимых мужчин, или Вся правда о блондинах

Сандерс Марша

Мои грустные размышления прервало журчание воды у меня под ногами. Опустив глаза на палубу, я увидела, что к моим новым босоножкам подбирается огромная лужа, вытекающая из шланга на носу теплохода. Бросив гневный взгляд в сторону источника моих неприятностей, я ахнула — шланг держал матрос, в обязанности которого, видимо, входило утреннее мытье палубы. Он был высок, плечист и светловолос, а стоило ему повернуться и взглянуть на меня в ответ на мое недовольное фырканье, я поняла, что пропала — на меня смотрели выразительные голубые глаза. Матрос медленно двинулся ко мне, и я судорожно вцепилась в поручни, чтобы не упасть

от нахлынувших эмоций. Сейчас он скажет, что я — девушка его мечты. Вот сейчас… Я замерла в ожидании. Юноша приблизился и картинно улыбнулся, заставив меня покраснеть. Плавным движением отбросив светлую прядь со лба, он с сарказмом поинтересовался:

— Дамочка, ну что вы здесь застыли как столб? Неужели не видно — идет уборка палубы!

Меня словно окатили ушатом ледяной воды — улыбка сползла с моего лица и я, буркнув что-то нечленораздельное, поспешила скрыться в каюте. Отдых был безнадежно испорчен, и я дала себе обещание доставить матросу как можно больше неприятностей, но все они сводились к ежедневным прогулкам по свежевымытой палубе, которую я старательно пыталась испачкать. Юноша терпеливо перемывал ее с упрямством мула, а я тихо сатанела, размышляя над очередной местью. До возвращения в порт оставался один день, а я так ничего и не придумала.

— Интересно, что же может быть самым страшным ударом судьбы для матроса? — гадала я вслух.

— Как что? — удивилась моя подруга Алла, которую я посвятила в свои планы. — Конечно же отставка! Ты должна пойти к капитану и сказать, что этот матрос к тебе приставал. Уверена, его тут же отправят на берег, а ты будешь отомщена.

Ну почему я не додумалась до этого сама? Классическая месть отвергнутой женщины — очернить обидчика.

— Но это же… так подло, — попыталась возразить моя совесть.

— Зато приятно, — резонно заметила подруга и продолжила меня подначивать. — Ну, давай же, иди!

Я поднялась в рубку и, пустив слезу, рассказала капитану историю о том, что один из его матросов пристает ко мне и отпускает сальные шуточки. «Может, стоит театрально упасть в обморок? — размышляла я, наблюдая за реакцией мужчины. — Хотя, нет. Это будет перебор».

— Не переживайте, — подбадривающе начал капитан, пытаясь меня успокоить. — Сейчас я позову сына, и он во всем разберется. Мы найдем виновника и примем меры.

«Вот теперь ты поймешь, на что я способна!» — злорадно улыбаясь, думала я, а представив реакцию блондина, и вовсе не удержалась и захихикала. Капитан удивленно взглянул на меня, и я сделала вид, что закашлялась.

— Волнуюсь, — трагическим голосом пояснила я.

Мужчина понимающе кивнул.

— Хотите воды?

Я замотала головой. Ожидание затягивалось, и я на самом деле принялась нервничать: а вдруг ничего не получится? Наконец дверь за моей спиной распахнулась, и капитан поспешил обратиться к вошедшему:

— Дмитрий, девушка пришла ко мне с жалобой.

Обернувшись на звук открывшейся двери, я чуть не упала в обморок. У входа стоял… тот самый блондин! Меня бросило в жар. Промямлив что-то, я покраснела как рак и мечтала лишь об одном — чтобы пол рубки разверзся подо мной, и я рухнула в трюм. Придумав нелепейшую отговорку о том, что матрос приставал ко мне на берегу, во время очередной стоянки, и, возможно, он не с нашего теплохода, я пообещала вернуться,

как только встречу его на борту еще раз. Оставшуюся часть пути я не покидала каюту, сославшись на головную боль, а когда мы причалили — спешно покинула «Славянов», стараясь не попадаться на глаза капитану. «Интриганка из меня вышла никудышная, — размышляла я, усаживаясь в машину родителей. — И, видимо, матросы — это не мое».

Отец включил радио, и из динамиков, как в подтверждение моих мыслей, зазвучала песня группы «Лакмус»: «Ты уже не ДиКаприо, ты совсем не ДиКаприо!» Расценив это как знак свыше, я успокоилась. В конце концов, теперь я была студенткой, меня ждала учеба в институте и множество новых друзей. А блондины… Они еще будут. Я точно знаю.

Глава 7. Студенческая пора, или Иногородним предоставляется общежитие

Имеет место мнение, что студенческая пора — одна из самых ярких и незабываемых в жизни каждого человека, правда, поступая в институт, я об этом не думала. Будучи абитуриентом, я вообще мало размышляла, и даже ВУЗ выбрала, руководствуясь отнюдь не количественным преобладанием студентов сильного пола над слабым, и это, скорее, стало приятным открытием, а собственной ленью — для зачисления нужно было сдать всего два вступительных экзамена. Благополучно справившись с ними и сменив статус «абитуриентка» на гордо звучавшее «студентка», я принялась с нетерпением ожидать занятий.

За день до начала учебы мы с подружками приехали в главный корпус, чтобы переписать расписание. Из-за физиологических особенностей женского организма, раз в месяц преподносящего каждой из нас «сюрприз», я с самого утра была на взводе — меня мучили жуткие боли в животе.

— Ненавижу критические дни, — недовольным голосом пожаловалась я подруге у стенда с расписанием. — В первый день — я просто невменяемая… А ты?

С этими словами я повернулась к собеседнице и с удивлением обнаружила, что бывшей одноклассницы и след простыл, а рядом со мной стоит симпатичный блондин и насмешливо улыбается в ответ на мой монолог.

— Не жалуюсь, — фыркнул он, а я зарделась, став практически одного цвета с новой коралловой водолазкой.

Спешно ретировавшись, я умоляла небеса об одном — не оказаться со своим новым знакомым в одной группе. Верхние слои атмосферы, как обычно, проигнорировали мою просьбу, и первого сентября на встрече с куратором я увидела вчерашнего блондина на соседнем ряду. Заметив меня, он улыбнулся и помахал рукой, заставив вновь залиться краской стыда.

— Кто это? — зашипела мне в ухо Алла. — И когда ты только успела с ним познакомиться?

— Понятия не имею.

Подруга усмехнулась и, покачав головой, напомнила:

— Ильина, после теплохода ты обещала завязать с блондинами.

— Да я ничего и не делала! — яростно отпиралась я. — Вчера впервые в жизни увидела его у стенда с расписанием!

Куратор открыл журнал и начал перекличку. Когда очередь дошла до меня, я вскочила одновременно с его полувопросительным: «Ильина Дарья?» и, нервно улыбнувшись, выпалила:

— Здесь!

Присутствие блондина меня напрягало. Наверное, потому что он был довольно миловидным. Или меня до сих пор смущала невольная «исповедь» в день знакомства? Сев на место, я украдкой взглянула на него и тут же опустила глаза: юноша наблюдал за мной с неподдельным интересом. Пока мы играли в «гляделки», перекличка продолжалась. Куратор благополучно миновал середину списка.