Двенадцать шагов

Бартлз Вероника

Я должна была знать, что она подумает, что Роб попросил ее для того, чтобы заставить меня ревновать, когда я сказала «нет», хотя на самом деле всё было совершенно наоборот. Возможно, я должна была указать, как он строил глазки все время, пока он разговаривал со мной.

– Ну, ты прекрасно выглядишь, дорогая, - говорит мама.
– И я горжусь тем, что ты поддерживаешь свою подругу, - она держит камеру и улыбается.
– Ты готова?

Лаина напряженно позирует, пока мама щелкает огромное количество фотографий. Хотя мама постоянно твердит ей улыбнуться,

она выглядит, как когда я спросила ее об Энтони, прочитав ее дневник. С каждым щелчком камеры, совершенная маска Лаины трещит и рассыпается. Что-то случилось с моей сестрой, но я не могу спросить ее об этом при маме, которая ведет себя как папарацци. И я не добьюсь сейчас успеха в откровенности от Лаины как в прошлый раз.

Папа ловит мой взгляд и слегка кивает в сторону Лаины, тихо умоляя меня исправить падающую самооценку моей сестры.

– Давайте сделаем несколько фотографий вместе, - говорю я. Прыгаю через комнату и хватаю руку Лаины, поймав ее врасплох, и кружу сестру. Я принимаю позу диско семидесятых годов и натягиваю чокнутую улыбку на лице. Лаина смеется, как я и думала, и ее взволнованный взгляд слегка уходит.

Мама, совершенно не обращает внимания на настроение сестры, хмурится и опускает камеру.

– Энди, это большая ночь для твоей сестры. Ты можешь обойтись в этот момент без прыжков?

Лаина хватает свою шаль, накидывая на ее тело, как будто она пытается спрятаться внутри ее. Отец снова кивает мне и поднимает брови.

Он тоже это видит.

– Прости, мам, - говорю я.
– У тебя достаточно серьезных фотографий. Это время для неудавшихся дублей.

Я кружу Лаину, стягивая шаль с ее плеч и искривляю лицо в сумасшедшей гримасе, на которую только способна.

Мама вздыхает и беспомощно смотрит то на меня, то на камеру, то на отца.

Я вальсирую с Лаиной вокруг комнаты, и затем, сильно наклоняю ее, удерживая позу, когда мама, наконец, уступает и начинает снова делать снимки. Лаина нерешительно хихикает.

Папа выскальзывает из комнаты и возвращается через минуту, волоча Ника за ним. Он бросает на меня вопросительный взгляд, а затем шепчет что-то Нику, прежде чем обратиться к маме и Лаине с улыбкой.

– Посмотрите, кого я нашел на пороге. Это маленький потерянный щенок. Как вы думаете, девочки? Должны ли мы оставить его или отправить его подальше?

Я хихикаю и киваю, но Лаина останавливается в середине поворота и сглатывает. Кровь сходит с ее лица, оставив ее белую, как призрака. Ее глаза расширяются, и она делает шаг назад, схватив свою шаль с пола и натянув ее плотно вокруг своих плеч. Я не знаю, что у папы на уме, но не уверена, что это сработает. Лаина не позволяет большинству людей видеть ее дурашливую сторону. Особенно таким хорошим людям, как Ник.

Папа хлопает Ника по плечу и кивает.

– Похоже, что у тебя есть одобрение моей дочери, - говорит он.
– Я думаю, мы оставим тебя.

Ник резко вдыхает и кладет свою руку на его сердце.

– Вау. Ты – красавица. Я думаю, ты буквально захватила мое дыхание.

Папа улыбается

и пересекает комнату, чтобы обнять маму.

– Вот так, - говорит он.
– Наша маленькая Энди вполне красивая, не правда ли?
– он подмигивает мне и качает головой, напоминая мне, чтобы подыграла ему с планом, что у него в рукаве.

Лаина еще раз бросает взгляд на свое отражение. Она хмурится и делает еще один шаг назад, как будто пытается спрятаться за мной.

Ник улыбается и делает шаг вперед.

– Энди очень красивая. Нет никаких сомнений.

Он пересекает комнату тремя гигантскими шагами.

– Но на самом деле я говорил о другой вашей дочери, сэр, - он подмигивает мне, и я улавливаю быстрый взгляд между Ником и моим отцом.

Ник берет руку Лаины, целует ее, и слегка кланяется. Затем, он смотрит на нее с кокетливым огоньком в глазах.

– Я думаю, что попросил не ту сестру пойти со мной сегодня вечером, - говорит он.
– Ты – богиня.

Мне приходится прикусить губу, чтобы с трудом подавить хихиканье, которое угрожает вырваться. Я слышала, как Ник использует некоторые действительно дряные реплики, но эта худшая.

Лаина краснеет и убирает свою руку.

– Я обычная, старая добрая, смертная девушка, - говорит она.
– Во мне нет ничего особенного, - она бросает украдкой еще один быстрый взгляд на свое отражение. На этот раз, правда, ее подбородок слегка приподнят и позвоночник выпрямлен.

Я думаю, это правда, когда говорят, что лесть работает. И Ник мастер. Он сумел превратить супер-дряной, почти-жуткий комплимент в то, что кажется искренним восхищением. Вместо того чтобы заглядываться на Лаинину фигуру куклы Барби, он мечтательно смотрит в ее глаза, как будто может смотреть прямо в ее душу. И Лаина полностью попалась на крючок.

Ник как супер-секси крестный фей, поменял потрепанную самооценку Золушки в красивое эго, сделанное из нечто удивительного.

Он наклоняется и шепчет достаточно громко, чтобы все услышали.

– Ты выйдешь за меня?

Лаина хихикает.

– Перестань, Ник. Энди подумает, что ты серьезно.

Он улыбается и скользит рукой вокруг ее талии.

– А что если так? Давай. У меня лимузин ждет снаружи. Если мы уедем сейчас, мы можем сделать это в Лас-Вегасе утром.

Она краснеет, медленно качая головой, не в состоянии говорить.

Папа забирает камеру у мамы, которая смотрит с открытым ртом на сцену, и он начинает делать снимки их двоих. Лаина съеживается и наклоняет голову, но Ник приподнимает ее, а затем принимает с ней одну за другой глупые позы, пока она не начинает смеяться и дурачиться вместе с ним.

Я должна признать, они составляют очень милую пару.

Как правило, такие вещи заставляют мою кровь кипеть. Постоянные напоминания о том, что я никогда не буду достаточно хороша, чтобы сравниться со стандартными наборами Лаины, и это, как правило, заставляет меня плакать. Но Ник – так прекрасно возместил ущерб, который я нанесла тупым вопросом, что не могу держать на него зла.