Двое в палате не считая Будды
Шрифт:
левой рукой, хмыкает, смотрит в окно, тишина, причина волнения найдена,
заодно и его решение, — Дионис улыбается, дважды хмыкает, после чего
звонит секретарше:
—Светочка, на сегодня прием закончен, если что меня нет, и сделай еще
кофе.
— Хорошо, Дионис Зевсович.
Вот так проходят, суровые будни офисных работников конторы
Э литОлимп +.
— Как метко! можно соотнести ОКР с Обсессивно Компульсивным
Расстройством, а
последним относятся верующие и моралисты? –пробормотал Лоренцо с
акцентом воодушевления на нужных словах.
— Все угомонись со своим затяжным тостом, тебе послушать, так можно
прийти к заключению, что падение Вавилонской башни это период
внедрения людей в трезвость, до которого они, были все, как будто под
веществами. – ворвался в рассказ третий негодующий персонаж, грозный
Накатило.
— А ты знаешь, хорошая идея. – заулыбался Мартин, после чего, начал в уме
чертить себе реакцию на синтез Вавилонской упоротости.
— Хватит, выпей лучше. – Накатило вручил ему стопку с гадостью
разрушающей мозг.
— Эх… — затужил Мартин , сожалея о Вавилонском прошлом, после чего
выпил. Лоренцо не хотел оказаться в этот вечер нулем на рулетке Диониса
и тоже выпил.
Сидели они так час-другой, уже находясь в состоянии оправляющейся
нормальности (та нормальность, после которой начинается легкий
насморк неадекватности), киряли уже жестко, перебирали кости
интересных индивидуумов, шутили по-черному, орали, – вещество, уже
снимало ботинки в прихожей, добрый разум, говорил ему: «Здравствуй,
старина».
Добавлю вам тихо и по секрету, перед тем как выпить, Лоренцо и Мартин
съели по марке, сублингвально, поэтому сублингвистика. Накатило был
обречен следить, за непредсказуемыми всплесками подопытных, отчего
порой злился, но себе поставил цель — наверстать это спиртным. И вот с
того момента уже закончилась бутылка водки. Начиналась вторая, а
прихода нет, пора звонить спонсору вечерних впечатлений, и заодно этих
страниц и жаловаться на сомнительное качество.
— Алло, господин Решительный.
— Да.
— Я конечно, все понимаю, но что за ненаучный подход к делу?
— Что вы, коллеги? Не думайте меня винить. Я к профанам, сам,
презрительно отношусь. Вам нужно просто набраться чуть-чуть терпения,
и
непрерывный поток научной работы.
— Точно?
— Чтоб вы не скучали, я сыграю вам на гитаре. – Лоренцо с Мартиным
прислонились, поближе к телефону – тишина………………………………
Что-то вдалеке……
отдаленно, звенит как …………. . . эти буквы….. эти буквы….. эти буквы….. эти буквы….. эти буквы….. эти буквы….. эти буквы….. эти буквы….. эти буквы….. эти буквы….. эти буквы….. эти буквы….. эти буквы….. эти буквы….. эти буквы….. эти буквы….. эти буквы….. эти буквы…..
…эти буквы…. . эти буквы…. . эти буквы…. . эти буквы…. . эти буквы…. . эти буквы…. . эти буквы…. . эти буквы…. .
…эти буквы…. эти буквы…. эти буквы…. эти буквы…. эти буквы…. эти буквы…. эти буквы…. эти буквы….
…эти буквы…. . эти буквы…. . эти буквы…. . эти буквы…. . эти буквы…. .
…эти буквы…. . эти буквы…. .эти буквы…. .
громче….
…эти буквы…. . эти буквы…. .
. .еще…
и просто………
!!!!!!ВОСХИТИТЕЛЬНО!!!!!!
КАКИЕ БОЖЕСТВЕННЫЕ ЗВУКИ!
Тона-обертона…
Это…. это……
А-а-а-аааААааААааААААААААААаааАА!. .
!!!!!!ОФИГЕННО!!!!!!!!!!ВОСХИТИТЕЛЬНО!!!!!!
— Как же он круто играет.
— Как же ты крут.
— Коллеги, я ведь только гитару настраивал.
—ААААААА! – закричали они двое. Дальше они начали слышать, новые
качества звуков: чешущие, режущие, шумящие, липкие; новые эмоции
ветра, тепла, холода; твердость пространства и эластичность материи —
все новые и новые, эти загадочные, волшебные свойства мира.
Одно слово (2).Началось (1).
Они уже не могли сидеть спокойно, им хотелось ощущать этот мир. Течение
времени превратилось, в слегка тающий кубик льда. Состояние
нормальности уже тяжко (нормальность кашляет кровью, нужно
хирургическое вмешательство, неадекватность прогрессирует, вторая
стадии). Кирял уже Накатило сам. В действиях прочих начиналась
несвязность: шутил и смеялся только ситер; вещество, уже осмотрело все
комнаты, и начинало угрожать невинному разуму, но он не терял надежды:
«Может, договоримся? ».
Был с ними еще старенький стеснительный телевизор — молчаливый
пенсионер, родом и страны восходящего солнца, любитель помечтать про
себя, помолчать и прикинуться вещью. Он не пил, не принимал, но казался
прочим сконфуженным и чем-то озабоченным. Мартин быстро это заметил,
секунду подумал и убежал в другую комнату, после чего вернулся оттуда с
картиной, ей же и прикрыл экран, чтобы хоть как-то скрыть
психологическое смущение дедушки. Картина представляла собой, какую-