Двор чудес
Шрифт:
– Ты должна найти Призраков, – говорит Кордей. – Они непредсказуемы и в лучшие времена, но говорят, что в отсутствие своего отца становятся… еще хуже. Желаю вам обеим большой удачи. Давайте выпьем за это предприятие!
Меня не покидает чувство, что основная часть разговора прошла мимо меня. Неужели мы правда пришли в гильдию Убийц в поисках Мертвого барона только за тем, чтобы нас отправили искать Призраков? Их никто не видел уже много недель. Это что, какая-то проверка?
Кол-Бланш отходит к боковому столику и наливает белое игристое вино в два
Я колеблюсь. Мастер ядов предлагает мне напиток. Напиток, который не пьет больше никто в этой комнате. Вот уж точно проверка!
– Благодарю, месье, но боюсь, мы не можем принять ваше угощение, – говорю я ему.
Кордей улыбается, показывая два ряда ровных белых зубов. От этой улыбки меня охватывает ужас.
– Какой умный Котенок, – говорит она и откуда-то из складок платья достает золотые карманные часы. Маленькая изящная вещица свисает с длинной цепочки, циферблат украшен извивающейся латунной змеей.
– А теперь, будьте добры, посмотрите сюда внимательно, – говорит она тоном, не предполагающим отказа.
Кошусь на искусную позолоченную вещицу: за стеклянным циферблатом – черные римские цифры и острые, как ножи, стрелки.
Часы раскачиваются взад-вперед, и цифры начинают сливаться. Стараюсь сконцентрироваться на них, но мысли меня не слушаются, а комната становится очень большой и незнакомой; потрескивание огня в камине эхом звенит у меня в голове.
Позади меня Этти как-то странно вздыхает.
Хочу повернуться к ней, но ноги меня не слушаются. Шарю пальцами по плащу в поисках кинжала, но все бесполезно, я даже не могу сжать их в кулак. К горлу подступает тошнота. Неужели Торговцы смертью все-таки чем-то меня отравили?
Этти со стуком валится на пол.
– Ты боец, правда? – говорит мне Кордей, но кажется, что ее голос звучит где-то вдалеке. – Это хорошо.
– Мы пришли к вам за помощью, – слова застревают у меня в горле, пытаются прорваться сквозь стиснутые зубы.
Я опускаюсь на колени.
– Это действует не на всех. Некоторые способны сопротивляться. Кто-то вообще не ощущает на себе эффекта. Весь фокус, Котенок, в том, чтобы не смотреть.
Последнее, что вижу, – это глаза Кордей, большие и яркие, в которых я тону.
Слышу звук – как будто кто-то хлопает в ладоши.
– Nous sommes d’un sang. Мы одной крови, Котенок. Надеюсь, еще увидимся.
9. Мертвецы
Открыв глаза, первым делом пытаюсь удостовериться, что не плыву с перерезанным горлом по зловонным водам Великого Змея, Сены. Голова болит, во рту пересохло, в животе урчит. Прищурившись, всматриваюсь в темноту, которая начинается сразу за освещенной фонарями улицей, вдыхаю аромат дождя и стараюсь понять, где мы.
Этти тоже просыпается и кладет голову мне на плечо; наши головы будто заполнены густым туманом.
– Как им удалось меня отравить? Я же ничего не пила… – бормочет она.
Я ничего ей не отвечаю, потому что в ушах звенит. Но, кажется, я чувствую
– Может, что-то было в воздухе, – продолжает рассуждать Этти. – Я всегда странновато чувствую себя после того, как у нас в кабаке Мечтатели курят свои трубки.
– Это как-то связано с часами, – предполагаю я. – Они как-то на нас повлияли.
Этти протирает глаза и встряхивается. Мы обе встаем, она осматривает темную улицу.
– Думаешь, Мертвый барон захочет взять меня к себе? – с сомнением спрашивает она.
Я улыбаюсь.
– Думаю, да. Но сначала нам нужно его найти.
У каждой гильдии Двора чудес есть сотни собственных сигналов для того, чтобы общаться на расстоянии, предупреждать об опасности, подзывать своих братьев, да и просто сообщать о своем присутствии. У Воров, кроме того, есть сложная система дневных и ночных сигналов. А еще есть Главные сигналы – то есть общие, универсальные, распознавать которые обучены все чада Двора чудес.
Поднимаю голову и подаю Главный сигнал: короткий, резкий свист. Услышав звук, сорвавшийся у меня с губ, Этти резко поворачивается.
– Что ты делаешь? – спрашивает она.
– Вызываю Мертвецов.
В тумане движется тень. Сжимаю в руке кинжал и жду, когда тень обретет форму; от тяжести металла в руке мне становится гораздо спокойнее.
У тени есть имя: это Монпарнас, Мастер ножей. Интересно, что он здесь делает. Он хочет защитить нас или навредить?
Появляются и другие тени. Я моргаю. Успеваю разглядеть их до того, как их замечает Этти: бесформенные серые холмы, впалые глазницы смотрят из-под лохмотьев, лица бледные, как снег. У одних не хватает конечностей или глаз, у других лица испещрены глубокими старческими морщинами. Это чада Мертвого барона. Призраки.
Монпарнас смотрит на меня.
– Ты нашла своих Призраков, а теперь предлагаю уходить, если не хочешь, чтобы тебя поймали Гиены.
Совершенно не хочу встречаться с Гиенами, чадами гильдии Наемников, мужчинами и женщинами, которые зарабатывают себе на жизнь жесткостью и насилием.
Поворачиваюсь, чтобы ответить, хотя бы просто сказать «спасибо» за то, что он нас не убил, но вижу лишь пустое место там, где Монпарнас только что стоял.
Этти прижимается ко мне, и вместе мы подходим к похожим на привидения фигурам.
– Мы ищем вашего Отца, – говорю я.
– Отца? – доносится вместо ответа чей-то тихий шепот. Мертвенно-бледный мальчик, не старше лет пяти, еле заметно открывает рот. – Вы знаете, где он? – спрашивает мальчик тонким, несчастным голоском, и остальные Призраки подхватывают его вопрос. Я удивленно молчу. Мертвый барон – Отец их гильдии. Это они должны знать, где он.
– Вполне вероятно, – без особой уверенности отвечаю я. Конечно, я ничего не знаю, но им в этом не признаюсь, иначе они потеряют к нам всякий интерес – тогда уж добра не жди…