Двор чудес
Шрифт:
Я коротко киваю, как будто это обычное дело – иметь у себя в должниках баронов гильдий и Людей Пера, и будто я не ждала ничего другого. Кажется, Орсо это веселит, и он весело смеется, а его чада собираются вокруг него, как подданные вокруг короля. Все они стекаются к нему, крепко прижимаясь.
Призраки начинают восторженно кричать и требовать, чтобы он рассказал им, как спасся из тюрьмы. А смех Орсо разносится по всей пещере, отражаясь от стен и перекрывая восторженные крики его чад.
Все истории, которые я в своей жизни слышала, вышли из уст Мертвого барона. Феми узнавал
Рассыпающееся на части лицо Орсо освещает тонкая улыбка.
– Il etait une fois…
Когда заканчивается рассказ, я смотрю на Этти и вижу, что она сидит бледная и будто окостеневшая. Волк тоже замечает это и ведет нас в небольшой боковой грот, маленькое помещение с изящными украшениями из костей на стенах в виде животных.
Мы падаем в кучу тряпья на полу.
– Нина, а что это с Мертвым бароном?
– Какое-то кожное заболевание. Оно не заразно.
Она сильно дрожит и тонкими пальцами плотнее запахивает полы плаща. Глаза ее беспокойно блуждают по стенам, украшенным костяными фигурками. Эти кости взяты у мертвецов с кладбища Невинных, где земля настолько набита человеческими останками, что кости пробиваются сквозь нее наружу в подвалы домов и отравляют воздух ядовитыми испарениями, от которых можно умереть.
– Ночь была очень длинной, – устало говорю я. – Тебе нужно поспать.
– Да, – бормочет она, сворачивается клубочком и прижимается к моей спине. Тихо появляется малыш Гаврош, бесшумно пересекает комнатку, устраивается рядом с Этти, кладет голову ей на плечо и прячет свои маленькие ручонки в складках ее плаща.
Я отворачиваюсь, закрываю глаза и начинаю думать обо всем, что сегодня произошло.
Я побывала у Убийц и осталась жива. Посетила Призраков и спасла Сен-Жюста. Проникла в Шатле и выкрала Мертвого барона. Освободила одного из Людей Пера. Не дала в обиду Этти. Я, Черная Кошка гильдии Воров, смогла все это совершить. Больше ни о чем не буду думать. Больше ни о чем.
13. Двор чудес
– Нина!
Голос Этти выдергивает меня из глубокого сна. Как всякая хорошая Кошка, я машинально вскакиваю на ноги, сжимая в руке кинжал, прежде чем успеваю открыть глаза.
Этти сидит и смотрит на меня во все глаза. Потом начинает хихикать.
Я моргаю и осматриваюсь. Сера и кости, мы все еще в Зале Мертвых! Опускаю кинжал.
– Я долго спала? – спрашиваю я.
– Не знаю. Я сама только что проснулась.
В воздухе пахнет едой. Не помню, когда ела в последний раз.
Мои вещи почистили и сложили в кучку рядом со мной. Сажусь и начинаю их собирать. Отмычки, когти для лазания, коробок спичек, веревка и крючки. Без них я как голая. Рассовываю их по карманам серой хламиды. Шарф Этти все еще чуть влажный. Убираю в карман и жестяную кружку, которую стащила из тюрьмы: на ней выгравирована эмблема Шатле. Это подарок для Томасиса.
– Они оставили нам это. – Этти указывает на две миски с коричневой похлебкой. У меня сводит живот. Хватаю
Этти вынимает из своей миски кусочки коричневатого мяса и с подозрением их рассматривает.
– Помнишь, они грозились сварить нас в своем котле? – взволнованно спрашивает она.
Я смеюсь.
– А ты помнишь лошадь, на которой Орсо въехал в зал вчера вечером? – спрашиваю я в ответ.
Этти слегка зеленеет.
– Ешьте быстрее. – Волк стоит у входа в наш грот со свечой в руке; ее дрожащий огонек бросает ужасающие тени на его лицо и дыру, где должен быть нос.
Делаю последний глоток похлебки, отставляю миску и вытираю рот рукавом.
Мимо входа в грот, будто в танце, движется череда огоньков. Призраки куда-то направляются.
– Доедай, – говорю я Этти. – Пора идти.
Этти выпивает свою похлебку, и я помогаю ей встать на ноги. Берем огарки свечей и вливаемся в поток Призраков. Поток расходится на две части, и мы видим Орсо, одетого в чистую серую хламиду; его покрытое ранами лицо освещено кривоватой улыбкой. На плечах он несет Гавроша. У того на шее красуется серебряная цепь, с которой свисают шесть пыльных перстней-печаток. Призракам не позволено носить украшения и вообще все, хоть сколько-нибудь привлекающее внимание, а потому мне всегда было интересно, что означают эти кольца. За годы, что я его знаю, он не прибавил к этой коллекции ни одного кольца. Может быть, они принадлежали прошлым баронам Мертвецов.
В воздухе стоит радостный гул и возбужденные крики, Призраки толкают друг друга и возятся, как щенки.
– Нам пора отправляться, – говорит Мертвый барон. – Вы готовы, дети мои?
Шумное и радостное согласие Призраков эхом отражается от стен.
– А куда мы идем? – спрашивает Этти.
– На собрание Двора, – отвечает Орсо и делает нам знак следовать за ним.
Собрания Двора чудес происходят в неожиданные моменты. Призывы ко двору Посланник шепчет на ухо барону каждой гильдии. А они через мастеров передают этот призыв своим чадам – так Отверженные сходятся все вместе.
Мертвецы похожи на огромную серую гусеницу, ползущую через подземелье, а потом вверх по темным лестницам на улицу. Мы идем через весь город до тех пор, пока не оказываемся в развалинах одного района, такого убогого, что даже самые бедные жители давно ушли отсюда. Когда призраки идут по городу, жители Парижа знают, что нужно закрывать двери и окна и не выглядывать на улицу, чтобы не встретиться взглядом с тем, что движется по ней.
В этом районе повсюду есть входы. Это дыры в стене, разбитые входные двери, через которые протискиваются, в которые залезают и до которых карабкаются по стенам Отверженные. Кошки скачут по крышам и перелетают от одной печной трубы до другой на длинных веревках. Убийцы предпочитают окна, поэтому через них никто больше не входит. Внутри здания рассыпаются на глазах. Этти смотрит себе под ноги: доски пола сгнили, один неверный шаг – и можно улететь сразу этажом ниже. Перед нами Орсо движется, как призрак, скользит по разваливающимся коридорам с облупившейся краской на стенах.