Двор порока и смерти
Шрифт:
Затем чудовище свернуло на тропинку, направляясь к нам, и я разглядела его морду. Голова была как у быка, массивная и рычащая, с золотыми глазами, которые сияли, как звезды в небе.
По моей спине пробежали мурашки.
Это было существо из легенды. Монстр, который прогрызал кости и наслаждался пожиранием человеческой плоти. Существо, которого больше всего боялись на всем острове Конос.
— Он понятия не имеет, к чему идет, — тихо сказал Белан.
Я с трудом сглотнула и снова обратила свое внимание на ничего не подозревающего человека. Меч Клейтона все еще висел на поясе, и он немного
Но монстр был уже в пути, ориентируясь в лабиринте так, словно знал каждый поворот наизусть. Вероятно, так и было.
— Я не могу на это смотреть. — сказал кто-то позади меня, ее слова прозвучали в перерывах между тяжелыми вдохами.
— Повернись! — закричал кто-то еще.
Монстр подбирался все ближе, и выбор Клейтона, казалось, привел его прямо к нему.
Я больше не могла слышать трибуны. Рев толпы был слишком сильным, и все разговоры потонули в какофонии.
Рука Белана сжала мою, и мы крепко сжали друг друга, наблюдая и выжидая. С каждым шагом Клейтон приближался к пути монстра. Даже если бы он смог каким-то образом добраться до центра, чтобы добраться до портала, он ни за что не выжил бы при столкновении с этим зверем. Не имело значения, был ли он слеп в лабиринте, не имело значения, насколько хорошим было его оружие. Ему понадобится целая команда бойцов, чтобы получить шанс.
Дышать становилось все труднее. Толпа обезумела, их радостные возгласы достигли уровня, который я считала невозможным. Я оторвалась от неизбежной бойни, чтобы оглядеться. Трибуны были полны людей, которые на первый взгляд выглядели почти как люди. Но если бы я пригляделась чуть внимательнее, то смогла бы разглядеть заостренные уши, рога, разнообразие цветов кожи и волос, которые намного превосходили все, что я видела на Атосе. Синий, зеленый, фиолетовый, серый, оранжевый… цвета были бы прекрасны, если бы я не знала, насколько опасен каждый из них.
Затем я обнаружила, что ищу Райвина. Он сидел, ссутулившись, в массивном кресле. Трон, который, вероятно, предназначался для короля, когда он посещал представления. Его тело было расслабленным, выражение лица скучающим. Он видел это сотни раз. Может быть, даже больше. Просто для него все было именно так.
Ему было все равно, если умрет еще один человек, да и зачем ему это?
Общий вздох, затем смена аплодисментов отправили меня обратно в лабиринт как раз вовремя, чтобы увидеть, как Клейтон осознал, что он не один.
Белан что-то прокричал мне в ухо, но шум был таким сильным, что я не смогла разобрать, что он сказал. Я взглянула на него, но, заметив, что его глаза расширились от ужаса, вернулась к наблюдению за лабиринтом.
Клейтон поднял свой клинок, размахиваясь с точностью, которая подсказывала мне, что он, вероятно, мог видеть хотя бы немного. Существо замахнулось на него, заставляя Клейтона уворачиваться и двигаться, избегая первых нескольких ударов. Человек попытался атаковать, делая выпады и размахиваясь, но так и не попал в монстра. Существо
С каждой попыткой атаковать Клейтон становился все медленнее. Он всегда промахивался, а затем был отброшен назад толчком или ударом массивных рук монстра. Вперед-назад, атака и промах. Затем толчок.
С нашего наблюдательного пункта я могла сказать, что существо играло с ним. Как кошка, играющая с умирающей мышью, прежде чем приступить к добыче. Он мог покончить с этим в любой момент, когда захотел, но он давал зрителям представление.
К моему горлу подступила желчь.
Насколько это было забавно? У Клейтона не было ни единого шанса. Он не нанес монстру ни одного удара.
Внезапно его меч рассек живот существа, и оно издало рев, который был слышен над толпой. Все мое тело напряглось, по коже пробежала дрожь, оставив след из мурашек. Звук был такой, словно сама Преисподняя открылась и выпустила своего самого ужасного зверя.
Возможно, именно оттуда и появилось это существо.
Вокруг нас раздались скандирования, толпа призывала чудовище прекратить бой.
Убей его. Убей его. Убей его.
Я никогда в жизни не чувствовала себя такой маленькой. Мое дыхание было поверхностным, и я замкнулась в себе, пытаясь оградить свои эмоции от неизбежного. Это было наказание, ожидавшее нас, людей. Мы были одноразовыми. Беспомощными. Неспособными защитить себя даже при наличии оружия.
Все, о чем нас предупреждали, сбывалось на наших глазах.
Существо снова взревело, и толпа ответила одобрительными возгласами, прежде чем вернуться к своему пению.
Рука Белана крепко сжала мою, и я не отрывала взгляда от сцены, не в силах отвести взгляд.
Зверь схватил Клейтона и поднял его. Человек бешено размахивал своим оружием, монстр без усилий уклонялся от каждого удара. Затем он протянул массивную руку, все еще держа в другой руке крупного мужчину, и выдернул меч.
Клейтон замахал руками, извиваясь, вцепившись в руки зверя, пытаясь вырваться из его хватки. Чудовище внезапно отбросило его, и прежде чем Клейтон успел вскочить на ноги, огромная копытная лапа существа врезалась мужчине в грудь, пригвоздив его к месту.
Мое сердце ушло в пятки, глаза расширились, пальцы впились в руку Белана. Это было оно. Я едва могла разглядеть багровые пятна вокруг губ Клейтона, изо рта у него текла кровь, что означало, что его грудь, вероятно, была раздавлена копытом монстра.
Существо наклонилось, и я перестала дышать. Я больше не слышала толпу, только свой собственный страх и гнев, словно рев в ушах. Кровь у меня похолодела, все тело напряглось. Я как будто чувствовала, что сейчас произойдет.
Я взглянула на Райвина и отметила его спокойное безразличие, с которым он наблюдал за разворачивающейся сценой. Его глаза встретились с моими, и мгновение мы смотрели друг на друга, не мигая. В выражении его лица не было никаких эмоций. Никакого чувства узнавания, ничего не осталось от моментов, которые мы разделили на Атосе. Никакого раскаяния или беспокойства по поводу зверства, творящегося у него на глазах.