Дворовая «Ассоль»
Шрифт:
Последние слова Настя сказала так громко, что мать семейства опасливо покосилась в нашу сторону.
– Если забурюсь с тобой в мягкую машину, до вечера оттуда не выберусь. Меня уволят с работы, мне будет не на что одевать сына и нечем кормить мужа.
Слова падали пьяно, но точно.
– Шучу, шучу!
Она засмеялась, глядя на мою озадаченную физиономию, потом поправила волосы.
– Не собираюсь тебя насиловать. Просто в тепле размякну, а ты еще и музычку включишь. Не захочется
– Понял, Настя. Пойдем, как ты сказала, за магаз.
– Но ты меня хотя бы поцелуешь?
– Поцелую.
– Ладно. Тебе что взять на закусь? Чипсы-срипсы или колбасу «сальчичон»?
– Чипсы? – я поморщился. – Извини, но они тут у вас…
– Ты что, думаешь, в свою днюху я буду жрать говно, которым торгую? Не боись, купила в «О’Кее». Водка, кстати, у меня тоже не башспиртовская.
– Это радует.
– Короче, пиздуй к подсобной двери. Я счас оттуда выйду.
2
– Знаешь анекдот?
Настя опустошила одноразовый стаканчик, поставила на штабель ящиков из-под бананов.
Тыльная сторона магазина выходила на гаражи.
Здесь можно было пить без опасения попасть в полицию.
– Нет, – ответил я и тоже слегка приложился. – А какой?
Водка была неплохой: ударяла в голову сильно, но приятно.
– «Папа Карло, что мне делать! Мальвина дает всем, даже Пьеро, а мне – нет. Говорит, хуй у меня занозистый!»
«Буратино, сынок, иди сюда, я его тебе пошкурю!»
«Папа Карло, а хер-то с этой Мальвиной! Пошкурь еще…»
Мастерски разыграв диалог на два голоса, Настя засмеялась.
– Это ты к чему? – спросил я.
– Да вот к этому…
Я неожиданно почувствовал руку под пуховиком и жесткое прикосновение к тому месту, которое считалось запретным для всех, кроме избранных.
–…Настёнка на занозы не жаловалась…
– Ей виднее, – уклончиво ответил я.
Голова плыла все сильнее.
Слишком толстых женщин я не любил, но от Насти исходила мощная эротическая волна, которой не было сил сопротивляться.
Вдруг подумалось, что жена являла собой щит. Она ушла – и мне открылась новая жизнь.
– Насчет Насти, кстати, – я потряс головой, пытаясь дальше не пьянеть. – Ты так и не ответила. Когда она выйдет? завтра? послезавтра?
– Соскучился?
Я не ответил.
Теперь все бывшее между мной и худенькой лисичкой казалось очень далеким.
Остался лишь нынешний момент – снег, утоптанный и усыпанный
– Я ушла от темы. Потому что если бы ответила, ты бы сразу свалил. А мне хотелось с тобой выпить и попиздеть.
– Ясно. Но что с Настей? Когда она наконец выйдет?
– Никогда.
Настя, не покачнувшись, подняла со снега бутылку, налила себе, выпила залпом.
Я машинально протянул ей патрон чипсов, который держал в руке.
– Она… – Настя захрустела, кашлянула. – Уволилась нахуй.
– Почему?
– Потому. У нее жилье в Затоне.
– В Затоне? – я потряс головой. – И оттуда ездила сюда?!
– О чем я и говорю! – она махнула рукой. – Квартира в Затоне, оттуда ездить сюда к восьми утра – не горький сахар. Она целый год жила где-то неподалеку, у какого-то еблана.
– Настя была замужем?
Я спросил невольно, меня это не касалось.
– Врать не буду. Кольцо носила, чтобы местные пьяндыги не приставали. Но замужем или нет – без понятий. Знаю, что жила тут, потому и работала. Но как-то в итоге не срослось.
Замужняя женщина, работающая в магазине, и полгода бывшая любовницей полузнакомого мужчины, не входила в мои прежние понятия.
Но, видимо, я недостаточно знал жизнь.
– В общем, ушла от него и вернулась к себе в Затон.
– Когда? – машинально спросил я.
– Да почти сразу, как ты исчез. Поняла, что ловить тут больше нечего.
– Я не исчез! – возразил я. – Я нашел новую работу и поехал стажироваться!
– А она знала? она вообще что о тебе знала? Не знала даже твоего имени.
Настя перевела дух, быстро налила нам обоим.
– Я тоже, кстати, не знаю.
– И не знай! – я покривился. – Свое имя не люблю.
– Так хули его носишь? Поменяй. Сейчас можно поменять все: и имя, и фамилию, и пол, были бы бабки.
– Знаешь, я о таком варианте не думал.
– Так подумай, ебака! – она подняла стакан. – За нас, за спецназ!
– За нас, – ответил я и проглотил свою порцию водки.
– Слушай, а вообще, ты женатый или как?
– А женатый ходил бы полгода к Насте?
– Ты что, октябренок из колхоза «Знамя Ильича»? Семья и трах – разные вещи.
– Думаешь?
– Знаю. Так женатый, или нет?
– Был женат. Сейчас свободен, как осколок Луны.
Я налил себе и тут же выпил.
Теперь не просто поплыла голова.
Куда-то в далекую даль ушли ноги, где-то посередине осталось неощутимое тело.
Никогда в жизни я не напивался так быстро.
– Покурить хочу, – заявила Настя, поправив грудь, которая за эти десять минут увеличилась раз в пять. – Зажигалку, блядь, не взяла.