Дядя самых честных правил 11
Шрифт:
Время текло неспешно, становилось всё жарче, и я на время отключился от «сети». Приказал принести стол с креслом и установить над ними навес от палящего солнца. Опричники этим не ограничились и затащили на крышу несколько здоровенных кадок с фикусами и пальмами, чтобы создать мне уют. А затем комендант прислал своего денщика с графином холодного морса. Так что я устроился с полным комфортом и лениво следил за испанцами. Увы, они не торопились на «свидание» со мной, и день прошёл в пустом ожидании.
Второй день начался так же тихо, как и предыдущий. Я изнывал от скуки на крыше
— Не жарко? — спросил я Смеющегося Медведя, сидящего на самом солнцепёке.
— Пар костей не ломит, однако, — шаман усмехнулся. — Мы, алеуты, любим тепло.
Он вытащил расшитый платок и вытер пот со лба. Его кожа блестела от влаги, став густого тёмно-синего цвета.
— Но живёте на самом севере.
Смеющийся Медведь пожал плечами.
— Так получилось, князь. Наши предания говорят, что когда-то мы жили далеко-далеко в тёплых краях.
— Но враги выставили вас на мороз?
— Не враги, — шаман вздохнул, — а наша собственная гордыня.
— Расскажи мне, Смеющийся Медведь, эту легенду.
Притянув бубен, шаман стукнул в него ладонью и начал говорить нараспев:
— Давно, когда мир был юн, а звёзды пели хором, существовала земля Унанга — остров, рождённый из сердца океана. Там вулканы дышали огнём, а горячие ключи пели колыбельные. В центре острова стоял Хрустальный Столп — сердце Унанги, где духи земли и неба заключали союзы. Его свет как северное сияние окутывал долины, а в пещерах под ним росли сады изо льда и пламени.
Шаман раскачивался, продолжая мерно отбивать удары.
— Люди Унанги не строили домов — они растили их из кораллов и камня, словно раковины. Их лодки были крылаты, как чайки, и парили над волнами. Женщины ткали сети из лунных лучей, а мужчины вырезали маски, чтобы беседовать с духами. Воины несли волю Унанги людям в других землях и говорили, как им жить.
Ритм стал тревожным, а звуки бубна дребезжащими.
— Но народ Унанги возгордился от собственного могущества. Они захотели больше силы, чтобы самим занять место великих духов. Глупцы-шаманы пронзили Хрустальный Столп копьём из огня, и земля взвыла от боли. Духи-хранители разгневались, и небо почернело. Горы рухнули в море, а волны, высотой до звёзд, поглотили Унангу. Лишь немногие спаслись, уплыв на самый край земли. Чтобы духи-хранители не нашли их, они бросили летающие лодки, стали носить шкуры и назвались алеутами. Но до сих пор в шуме прибоя мы слышим плач Унанги и голоса гневающихся духов-хранителей.
Смеющийся Медведь замолчал и отложил бубен. А мне пришло в голову, что предание чем-то напоминает легенду об Атлантиде. Почему бы синекожим жителям Алеутщины не оказаться потомками атлантов? Если бы в этой сказке ещё говорилось, где они утопили летающие лодки, то можно было бы организовать археологическую экспедицию и проверить догадки на практике.
Додумать забавную мысль я не успел. «Ловчая сеть» задрожала, я закрыл глаза и засёк отряд испанцев, пересекающих реку Тихуанку.
Глава 9
Минус
Количество испанцев я оценил человек в пятьдесят, вряд ли больше. Гранд среди них тоже был, но его Талант показался мне странным. Сила в нём чувствовалась немалая, но горел он весьма тускло для такой мощи. Видимо, моя «ловчая сеть» вышла слишком уж редкая и давала искажения. Придётся на месте смотреть, что там за птица такая.
Отряд самоуверенно двигался на север вдоль побережья, ничуточки не скрываясь. Что же, отличный повод устроить им засаду и продемонстрировать, как опасно недооценивать противника. Кстати, на полпути к острогу я заметил отличное место для западни по всем правилам военного искусства. Вот там мы их и встретим.
Когда мы подъезжали к месту будущей засады, у меня мелькнула мысль, что неплохо бы взять гранда живым. Нет, никаких полевых допросов с пристрастием — мы пока ведём цивилизованную войну, и первым переходить черту не в моих интересах. А вот взять в плен, подослать к нему Кижа с рябиновкой и выяснить, кто реально командует в Тихуане, вполне возможно. Не думаю, что губернатор лично сидит в этой дыре и планирует операцию. Может, проще этого сударя банально купить? Попробовать стоит, но сначала надо поймать хоть одного гранда.
— Константин Платонович, дадите нам пострелять в этот раз? — спросил Камбов. — У нас тоже счёт к испанцам имеется.
— Успеете ещё, — я вздохнул. — Чувствую, воевать с ними будем долго.
Чтобы я о себе ни думал, стоит признать честно — военного гения у меня нет. Поэтому для устройства засады я привлёк Камбова и Кижа. Мертвец спрятал тачанку в рощице пыльных акаций, планируя атаку хвоста колонны испанцев. А Камбов выбрал позиции для стрелков, рассеяв их на холме. Но главной ударной силой был всё-таки я, и мне пришлось порядком потрудиться.
Первым делом я устроил «мышеловку». Прямо на дороге нарисовал middle wand’ом девятивершинную эннеаграмму с закорючками Печатей на углах. Давно я не пользовался этой связкой, но в эффективности ей не откажешь. «Ревущее пламя», так её называют в некоторых справочниках, и не зря. Если влить в неё достаточно эфира, то в получившемся огне горит даже железо. Но такая температура была ни к чему, и я ограничился самым лёгким вариантом.
Кроме большого сюрприза для испанцев я соорудил несколько мелких. На валунах вдоль дороги вычертил связки со Знаками Силы и Концентрации. Эдакие мины направленного действия, разящие невидимыми ударами. Не всегда смертельные, зато отлично наводящие панику среди обычных людей.
Для засидки я выбрал густые заросли кустарника с мелкими листьями. Но решил не полагаться только на личный магический щит и снова занялся «черчением». Связка стационарной защиты применяется редко, но в некоторых случаях она лучше любого бункера. Выдержит даже прямое попадание армейского «молота», а «всполохи» так и вовсе будут отскакивать, как горошины. А если добавить пару Печатей, то можно весь бой сидеть внутри периметра спокойно, пить кофий и лениво стрелять по врагам. Главное — не дёргаться и не задевать линии связки.