Дядя самых честных правил 11
Шрифт:
Вождь? Или тот, кто притворяется Семёновым? Тот или этот? И что самое паршивое, я не вижу, чтобы кто-то из них использовал Талант! Вообще незаметно, что один из них работает с эфиром. Чёрт, чёрт, чёрт!
Я снова переключился на магическое зрение. И снова и вождь, и опричник предстали передо мной словно вообще не имеющие отношение к магии. Эфирные поля обоих ровные, едва отличающиеся от фонового излучения местности. Самые что ни на есть простецы! У лже-Семёнова только на правой руке слегка фонят пальцы, видимо, от стрельбы из «огнебоя». А вождь так
Что?! Я переключил зрение несколько раз с магического на обычное. Перья как были чёрными, так и остались. Вот он! Менталист! Это по перьям стекают ментальные плетения, меняя их цвет!
— Давайте устроим привал, друзья! — вождь сделал приглашающий жест. — Не нужно никуда ехать. Сейчас мы сядем все вместе, отдохнём и поедем обратно. Думаю, в остроге уже заждались нас.
Вся наша компания синхронно кивнула, будто репетировала неделю. Только я опоздал на мгновение. Вождь заметил это, прищурился и вперил в меня тяжёлый взгляд. Я едва удержался в седле — по голове как киянкой ударили, выбивая любые мысли и чувства. Но менталист всё же опоздал на долю секунды.
С моих пальцев уже сорвалась эфирная плеть и пылающей молнией метнулась к вождю. Хлоп! Бич прочертил полосу по лицу индейца, рассекая кожу до самых костей.
Вот только ни брызг крови, ни крика боли я не дождался. Тёмно-зелёная кожа лопнула и повисла как рваная тряпка. Но живой плоти под ней не было, а вместо неё скалилась страшной ухмылкой мёртвая голова кожеходильца. И сразу стало душно от некромантических плетений, пропитавших тело твари.
— У-у-у-и-и-и-и!
Её обиженный крик ударил по ушам, выводя живых из наведённого транса.
Бумс!
Первым очнулся Ункас и без раздумий засадил из «огнебоя» в грудь «Семёнову». Его фигуру на мгновение заслонила огненная вспышка, а когда пламя спало, вместо опричника на лошади сидела ещё одна тварь в лохмотьях дымящейся одежды.
Бу-бумс!
Киж выхватил из-за пояса «громобои» и с двух рук разрядил в лицо ближайшей твари. И тут же послал вперёд лошадь, явно собираясь провернуть тот же фокус, что и прошлой ночью.
— К бою! — Харитон тоже быстро пришёл в себя и тут же скомандовал опричникам: — Огонь по ним! Огонь!
И сбросив с плеча «огнебой», первым начал стрелять.
А вот Смеющийся Медведь повёл себя странно. Он змеёй выскользнул из седла и стёк на землю. Упал на колени, схватил камень и начал чертить вокруг себя в пыли неровный круг. Да и шут с ним! Пусть делает что хочет, а у меня есть другие заботы.
Твари же, вместо того чтобы атаковать, резко легли на шею своим лошадям. Я даже не успел удивиться такому поступку, когда увидел, что они зубами рвут лошадиные шкуры. Решили подкрепиться?! Или им нужна свежая кровь, чтобы…
Мои догадки оказались страшно далеки от реальности. Лошади под тварями стали неестественно изгибаться, словно поломанные механизмы. Разодранные шкуры спадали с них клоками, выпуская наружу точно таких же тварей, что восседали
— У-у-у-и-и-и-и!
Будто мне в ответ завыл остальной отряд фальшивых индейцев и опричников. Их фигуры начали скрючиваться и болезненно ломаться, когда сидевшие в них твари стали вылупляться из натянутой кожи людей и лошадей.
— Н-на!
Киж выпрыгнул из седла и обрушился на тварей, маскировавшихся под вождя и его «скакуна». Вся троица сплелась в мелькающий клубок и завертелась на земле, раскидывая во все стороны обрывки одежды и лошадиной сбруи.
Раздумывать было некогда, и я хлестнул вторую пару кожеходильцев эфирной плетью.
Щёлк! Щёлк! Щёлк!
Удары бича сбивали их с ног, но особого вреда не наносили. Они визжали, вскакивали и снова падали.
За моей спиной громогласно ухнул залп «огнебоев». Опричники дружно открыли огонь по дальней группе тварей. Огонь ружей опрокидывал их на землю, не давая броситься ко мне, но убить, увы, не мог.
— Константин Платонович, отходите! — Харитон Хухай подскочил на лошади ко мне и проорал в ухо. — Мы вас прикроем!
Я лишь дёрнул плечом и снова щёлкнул бичом по тварям, не давая им подняться. Нет, отступить никак было нельзя. Киж и с двумя тварями еле справляется, а уж четыре точно порвут его на мелкие клочки.
Не переставая работать плетью, я дотянулся левой рукой до middle wand’а на поясе. Выдернул из кобуры, выставил перед собой и «выстрелил» в тварей Знаком Огня. Небольшим, размером всего лишь с обеденную тарелку. Но и этого хватило, чтобы наделать дел.
Вжух!
Пламенный сгусток оторвал руку одной твари и врезался в живот другой. Да так удачно, что перерубил кожеходильца пополам. Ноги упали на землю, тут же вскочили и понеслись по кругу, поднимая пыль. А туловище, разъярённо болтая головой, поползло в мою сторону. Ага, чистое пламя действует не только на прибитых тварей, но и на вполне бодрых. Ну, тогда держитесь!
Свернув бич, я схватился за Нервного принца обеими руками и шибанул по тварям уже большим Знаком.
Бух!
Пепел взметнулся над дорогой — и в разные стороны полетели уцелевшие куски кожеходильцев. Рука, кажется, и какие-то бесформенные запчасти. И только получившие свободу ноги увернулись от Знака и продолжили бегать по кругу.
— Lo que me sale de los cojones!
Киж всё-таки сумел справиться со своими противниками. Стилетом, выдвинутым из механической руки, он выбил им мёртвые глаза, а заодно понаделал дырок в черепах. Одной твари оторвал руки, а другой сломал хребет. И теперь просто месил их кулаками в бешеном темпе, перемалывая кости и ругаясь на испанском.
— Дима, в сторону!
Мертвец зарычал, будто зверь, не желающий делиться добычей.
— Дима!
Киж резко обернулся, встретился со мной взглядом и тут же кувыркнулся в сторону. Немедля, Нервный принц изверг на тварей Знак Огня, превратив двух изломанных кожеходильцев в чёрную жирную гарь.