Дьявольские шутки

Демаро Лизз

Сама Ила рассказывала, что, когда она была ребёнком, Он забрал её мать среди ночи прямо из их маленького домика. Мы никогда не расспрашивали о подробностях, но безоговорочно верили ей. Если бы ты знал Илу, ты бы тоже поверил. Ей невозможно было не верить.

Ила обладала силой Шести Путей. После смерти отца, морского торговца, она попала в монастырь, где сёстры заставили её пройти все испытания. Не её одну, но она одна из немногих, кто выжил.

— Подожди. Получается, она искала тех, кто также, как она, обладал силой Шести Путей? Только не говори мне…

—

Не только, — оборвал Эйлерта Риган, понимая, о чём тот хотел спросить. — Ещё она искала ведьм и колдунов — таких, как Ханна Ламан. И тех, кто обрел магию по собственной воле — таких, как Райнер Финн. Большинство из нас были как Райнер. Я тоже в своё время — то ли по молодости, то ли по дурости — провёл ритуал. Не то чтобы мне было это так уж необходимо. Ты, возможно, мне не поверишь, но мы с Райнером похожи намного больше, чем ты думаешь.

— Нет.

Риган усмехнулся такому категоричному ответу, но по глазам Эйлерта видел, что того не переубедить.

— Бермуде, как ты наверняка догадался, было неугодно наше появление. Мы были сильны, самонадеянны и считали, что весь мир будет у наших ног. Улучшенный мир. Более добрый и справедливый мир. Слухи о нас распространились довольно быстро, и вскоре у нас на горизонте замаячили другие корабли. «Пандора» во главе с Нельсом Лиром жаждала с нами сотрудничать. Твой отец был безоговорочным романтиком, так что на речи Илы повёлся сразу же. «Неберис» во главе с капитаном Джеральдом захотел к нам присоединиться после согласия Нельса.

Нам не было равных. Тех, кого подсылал к нам Бермуда, мы побеждали. Убивали, истребляли. Делали всё возможное, чтобы они больше никому не навредили. Мы не были святыми и уж точно не задумывались над тем, что эти монстры когда-то тоже были людьми. Ила хотела спасти живых, но о спасении мёртвых не думала.

И тогда он сам к нам явился. Вместе со всеми Палачами — своими самыми преданными и самыми сильными приспешниками. Кто-то их называет Могильщиками, кто-то — просто убийцами, монстрами и психопатами. Суть одна. Если Бермуда забирает всех, кого хочет, в свою бездну, морское дно, на Проклятые острова, — слухи ходят разные — то Палачи сначала жестоко издеваются, а потом убивают.

— Риган, — вдруг заговорил Эйлерт. Он нахмурился, неотрывно смотрел в одну точку и неровно дышал. Напряжение сквозило отовсюду, и мужчина почти слышал, как бегали шестерёнки в голове у Эйлерта. — Откуда тогда берутся слухи? Если всех утаскивают на Проклятые острова или сразу убивают?

— Хотел бы я знать, — выдохнул Риган.

Слухи обычно брались из ниоткуда. Они просто возникали, но все знали, что слухи никогда не появлялись на пустом месте. Всегда есть причина. Но никто её не видел, не знал, не спрашивал о ней, а просто травил байки и рассказывал страшные сказки на ночь, веря, но не до конца, в то, что услышали от кого-то где-то когда-то.

— Мы бились долго, жестоко, на смерть. Знали, что не сможем уйти живыми. Бермуде нужна была Ила. Ханна и Монро, потому что они владели магией от рождения. Всех остальных он был готов убить, если понадобиться, но не её.

Она была единственная с силой Шести Путей. Все остальные так или иначе обладали магией, но магии у Дьявола и без нас было достаточно. А вот таких как Ила… почти не существовало. Она взяла с меня обещание, которое я не имел права не выполнить. Обещание убить её в случае необходимости, чтобы она не досталась Бермуде.

После этих слов Эйлерт нервно выдохнул. Ригану не обязательно было продолжать, чтобы Эйлерт понял, чем все закончилось и почему «Эгерия» больше не вышла в море. Почему этот корабль стал просто местной достопримечательностью и все ещё гнил на суше чуть поодаль от порта Тортуги.

— Когда дела стали совсем плохи, команда объединила силы, чтобы переместить «Эгерию», «Пандору» и «Неберис» к ближайшему берегу, а я в этот момент проткнул ее сердце, — последние слова прозвучали совсем тихо, почти неслышно, но Эйлерту было вовсе не обязательно слышать их. — Через год Бермуда потопил «Неберис», а ещё через год — «Пандору». Он отомстил всем, кто посмел выступить против него, и показал, что даром такие вещи не проходят, — уже более громко и уверенно добавил Риган.

Между ними повисло долгое напряженное молчание. Риган впервые за все пятнадцать лет кому-то рассказал эту историю и чувствовал себя опустошённым. Эйлерт лихорадочно думал обо всём и сразу: как убедить Ригана и остальных вновь выйти в море и выступить против Бермуды; как спасти Рагиро и сделать так, чтобы никто не пострадал и не умер, хотя это априори было невозможным; что и как нужно сделать, чтобы победить самого Дьявола и вернуться домой. Голова гудела от количества мыслей, одна заглушала другую, и ему казалось, что он начинал сходить с ума.

Они выпили ещё по бокалу виски в абсолютном молчании. Никто из них не решался заговорить первым.

Наконец, Эйлерт рывком развернулся к Ригану и спросил:

— Неужели тебе никогда не хотелось отомстить?

— Конечно, хотелось, — без раздумий ответил Риган.

— Тогда мы можем помочь друг другу. Я верну себе важного мне человека, а ты отомстишь за Илу.

В голове Эйлерта это выглядело логично, ожидаемо и выполнимо. С некоторыми нюансами, проблемами и преградами, но тем не менее — с хорошим завершением. В голове Ригана это выглядело абсурдно, непродуманно и самоубийственно. Со слабой надеждой, верой и остервенелым желанием согласиться, но тем не менее — заведомо провально. Он покачал головой:

— Слишком рискованно.

— С каких пор ты стал бояться риска? — с вызовом выпалил Лерт немного резче, чем хотел. Ему самому вопрос казался неуместным, учитывая то, что Риган только что рассказал, но он не мог позволить себе поддаться сочувствию и разрушить выстроенную им оборону.

— С тех самых, как ты стал капитаном «Пандоры».

С таким же успехом Риган мог сказать: «С тех самых, как я стал считать тебя своим сыном». Эффект был бы тот же. Эйлерт растерялся, на секунду перестал дышать и замер. Не на такой ответ он рассчитывал. Не на такой искренний. Не на такой обезоруживающий.