Дыхание Голгофы
Шрифт:
– Ну, мне виднее, что актуально, что нет, - обиделась эта Ария.
– У военного врача одна забота. Лазарет. Раненые. В боевых операциях не участвовал. То есть, с автоматиком не бегал.
– Но ранение-то получили? – настаивает журналистка.- Как это случилось?
Пришлось рассказать ей, как это случилось, правда скупо, без деталей. То есть, «без отключки» и Рериха. И совсем уж коротко про госпиталь в Ташкенте. Просто я вдруг поймал
Тут «акулочка пера» по моим глазам прочитала, что развитие темы для героя чревато нервным срывом и умело перевела разговор в современное русло.
– Гавриил Алексеевич, а когда вы открыли свои руки? «Так вот откуда информация» - догадался я. Тут без «мамашки» никак не могло обойтись. – Они у вас исцеляют!
– Вы хотите помочь мне в рекламе моих возможностей?
– в упор глядя ей в глаза, спросил я.
– А почему бы и нет? Вы делаете дело. Сегодня столько шарлатанов на волне всеобщей коммерциализации и нравственной деградации. А у вас талант от Бога. Талант, понимаете? Как вы его открыли?
Тут я окончательно понял «откуда ноги растут». Галина Сергеевна использовала свое влияние и, наверняка, решила сделать мне приятное. Через газету. У меня вдруг пропал интерес к этой дамочке.
– Так уже и интересен я массам? Полно проблем. Какое исцеление? Я не Христос. Все, как говорится, в пределах «социалистического реализма». Правда, был один случай - я помог роженице из Афганского кишлака. Тамошние невежды-эскулапы чуть не угробили двух младенцев. А у меня получилось. И без кесарева. Одними руками. Я тогда не придал этому значения. Наверное, их аллах решил: младенцам жить. Вот и добавил мне уверенности.
– Ну, доктор, и самый последний случай из вашей практики. Не так давно вы поставили на ноги мать одного уважаемого в городе человека. После того, что эта женщина пережила – многомесячные страдания, города, больничные палаты клиник и в ответ – неподвижность. И тут вдруг являетесь вы и…
– Схожу с небес, - усмехнулся я. – Знаете, Ариадна Львовна, я бы не хотел комментировать этот случай. Вообще, в любой практике такие случаи крайне редки. Но я повторяю – я не Бог. И не хочу развивать эту тему из чисто деликатных соображений. Если будете писать, - скромнее, ладно. Никакого чуда здесь нет. Патологии у моей пациентки не было. Я устранил причину. Обычное ремесло, ну и сердце, свое конечно. Без него нельзя никак. Может даже любовь. Словом, на каждый отдельный случай - отдельный разговор. Кажется, у вас рубрика «Помни имя свое» - вот ей и надо соответствовать в любом деле.
– Я с вами согласна. В основе всего – любовь, - говорит Ариадна, и я вдруг вижу в ее глазах недоумение и страх, переходящий в ужас. Я оборачиваюсь, в дверях стоит Анна.
– Анюта, - вскакиваю я, - ты как здесь оказалась?
– А вот так, по зову сердца. Или мне надо вас предупреждать о своем визите, чтоб не оказаться в дурацком положении?
– Девушка, извините, я выключу диктофон. – Она встает, нажимает кнопочку. Возникшая пауза, дает возможность мне прийти в себя. И я говорю:
– Как видишь, у нас рабочая встреча. Я стал интересен журналистской братии. Вот корреспондент вечерней газеты Ариадна Львовна решила написать обо мне материал.
– Вижу. У камина и с шампанским. Да, это так романтично. Я понимаю, - ехидничает Анюта. – Не хватает только свеч.
Наконец, я беру себя в руки – я всегда помню правило: оправдывающийся мужчина – виноват.
– Познакомьтесь, Ариадна Львовна – это моя девушка, Анной зовут. Вообще-то она не такая нервная. Просто устала от командировки. Правда, Аня?
Анюта тупо молчит.
– А знаете, девушка, я вам завидую. У вас мужчина на редкость настоящий, - вдруг смело заявляет журналистка.
– Спасибо. Ему для полного счастья не хватает только повести о настоящем человеке.
– А что, может быть, - не уступает Ария, и вдруг берет ситуацию под свой контроль. – Но уж коль мы собрались, а не выпить ли нам за наступающий Новый год, ну и за вас, ребята?!
– Нет, правда, вы журналистка вечерней газеты? – вдруг обращается Анюта к Арии.
– Вам предъявить удостоверение? Просто вашему мужчине показалось не очень удобно давать интервью у себя в общежитии. Вот мы и использовали мой транспорт. Согласитесь, здесь гораздо экзотичнее. Ну так как – по шампанскому за успех?! – потянулась Ариадна к своему бокалу.
– А за какой, извините, успех? – спрашивает Анюта, принимая бокал у меня.
– Да бегает уже мамаша Главы, - бросил я вскользь.
– Когда я уезжала в командировку, она первые шаги делала, - таращит на меня глаза Анюта.- А теперь бегает. Здорово!
Тут мы дружно чокнулись. Пригубили.
– Может быть и вы что-нибудь скажите о своем мужчине? – обратилась Ария к Анюте, а та от неожиданности проглотила паузу. Как-то зарделась.
– Я не знаю, что сказать. Но, по-моему, он необыкновенный.
– Очень оригинально, - съязвила журналистка. – Ну тогда, ребята, по домам? Едем вместе?
Мы с Анютой переглянулись.
– Понимаю вас. Завтра я вам, Гавриил Алексеевич, пришлю фотокора. Он вас снимет, желательно в форме. И если у вас еще есть какие-нибудь афганские фотографии, пожалуйста. Все верну. И еще: вычитывать будете материал в полосе? Или мне доверите?