Дыхание Голгофы
Шрифт:
– Ладно, добре. Все перезнакомились. Теперь маленько отдохните и за праздничный стол. Мы с мамой - в летницу. Позовем, - распорядился отец.
– Может на Дон? – предложил я Федору. – Ополоснемся.
– Какой там Дон. Еще вода после разлива не спала. Грязная. Несет мусор. Я ходил. Лучше в душ. Он на мази.
– Понял. В душ, так в душ… – согласился я.
–
– И я хочу посмотреть на племяшей, - сказал я и мы дружно вошли в некогда мою комнату.
Два премилых кукленка сидели в коляске. Они смотрели на нас одинаково - черными ягодками глаз, в которых восторг и любопытство одновременно. Мне они показались совершенно на одно лицо. И я спросил:
– А кто из них кто? Они ж, как две капли воды.
– Это на первый взгляд. – Тут Варя вытащила из колыбельки ребенка. – Смотрите – это девочка Машенька. Какие у нее губки и глазоньки большие и внимательные!
Между тем Федор достал другого, ухмыльнулся.
– А у пацанов дурь, похоже, с младенчества. Вот, гляди, складочки на лобешнике. Упертый растет.
В самом деле, когда детвора разобралась родителями, разница стала более-менее видна.
– Подержать можно?
– спросила Анюта у брата.
– Да пожалуйста, - передавая ей ребенка и озорно подмигивая мне, проговорил Федор. – Порепетируй.
Тут я заметил, как в глазах Анюты мелькнула грусть. Она держала малыша на руках и улыбалась как-то совсем ново. В эту минуту мне очень хотелось ее поцеловать.
– Так, гости дорогие, - вошла в комнату мама. – Потихоньку продвигаемся в палисад. Можно и малышню на воздух. Чего тут в духоте сидеть.
Все вышли в палисад. И в итоге «всем миром» там и накрыли стол. Мы с братом немножко, для зачина, порисовались в форме, но потом сняли, надвигающийся майский вечерок оказался душным… Первый тост за приезд, за встречу, а вторым - поздравления с днем рождения принимала Анюта. Варя с Федором подарили ей французские духи, а мама достала свою гордость, пуховую шаль. Откровенно говоря, эту шаль ей вручили сотрудники, когда провожали ее на пенсию, но уже тогда она решила, что обязательно преподнесет ее какой-нибудь своей невестке. По случаю. Она набросила на плечи Анюты шаль и та вдруг от волнения заплакала.
– Чего ты плачешь? У меня еще есть. Подарок от Гаврюши, Афганский, - сказала мама.
– Ну а ты, брательник, что своей любимой подарил? Озвучи командованию.
– Пока вот это.
– А я ждал обручальное – состроил хитроватую мину братец. – Или мы по принципу: как только, так сразу.
– Именно… - не стал я развивать тему.
… Сидели допоздна. Пока уж комары совсем не осатанели. Варюха успела не только уложить маленьких, но даже и приспать. Мама по какой-то надобности забрала Анюту в дом. Отец по этому поводу заметил: «Повела невестку на инструктаж, чисто дамский. Познакомит, сын, ее с фактами твоей биографии. Уверен, что сейчас будет показывать твои детские фотографии».
– Сгораю от любопытства, - сказал брат и на цыпочках подкрался к окошку. Только и покачал самодовольно головой.
– Так и есть, фотографии показывает.
Выпили между собой «на посошок» и Федор пошел к своим ребятам, а отец сказал мне:
– Ты, Гаврюш, не обижайся, но мать по моей команде постелила Анне наверху, а ты будешь спать в низах. Я понимаю, конечно, вы когда вместе, как хотите, но дома, до свадьбы…
Тут я взял руку отца.
– Понял, папа, развивать не надо.
– И еще, сынок. Ты в девице-то своей уверен? Не получится как с Галиной? Правда, Галина и тогда манерная была, с характером, а эта вроде проще. Или я что-то не то говорю? Чему ты усмехаешься?
– Да так. Себе.
– Тут я посерьезнел. – Анюта, отец, горюшка хлебнула. Жених у нее, военный летчик, на их свадьбе разбился. Нелепо так. Приехал Анютин школьный товарищ на мотоцикле поздравить молодоженов, ну тот и попросил прокатиться… И в грузовик влетел. Анюта ребенка потеряла.
– Видно, судьба ее такая - с тобой быть, - заключил после паузы отец. – Дамочка-то она справная. Ну ты же так Галку любил, а?
– Все, папа, проходит, - обнял я его за плечи. В одном я уверен – эта не предаст.
– Ну и слава Богу. Мы с матерью, можно сказать, свое благословение дали. Хорошего человека за версту видно.
…Уехали мы на следующий день. Вечером. Родители как и положено соорудили нам хорошие «харчевые» баулы. Мать не забыла и про крола. Зажарила в духовке. В дороге я рассказал Анюте о своем разговоре с отцом. Та заметила:
– У вас там как-то надежно.
… В тот приезд я остался ночевать у Анюты – просто инерция родительского дома требовала продолжения тепла.