Дыхание в басовом ключе

Orbit без сахара

– Э... Виктория? – Ленка как-то странно сощурилась. – А Ромка что, никогда не говорил тебе, чем Алек по жизни занимается?

– Это ты к чему? Лен, я понимаю твоё желание получше меня пристроить, но, честное слово, я скорее предпочту обычного экономиста, чем этого кандидата быть разорванным на сувениры. Или... – кусочки головоломки начали складываться в картинку, значения которой я пока не понимала. – Колись, Боженова, где он работает?

– Знаешь, думаю это лучше у него спросить... Нет-нет! – вскинулась она, предупреждая готовый сорваться вопрос. – Никакого криминала, – и, на секунду

задумавшись, добавила: – Ты доверяешь моему мнению?

– По поводу?

– Присмотрись к Шесу.

Вот тут она меня удивила. И это ещё мягко сказано! Она же сама мне расхваливала Снегова, приложила немалые усилия, чтобы нас свести, а теперь что? Сватает мне другого?

– Лен, я что-то не пойму тебя. Ты же сама...

– Да знаю я! – раздраженно отмахнулась подруга. – Просто мне и в голову не могло прийти, что этот сноб может тобой заинтересоваться!

– Так что ж ты мне сноба сватаешь? – я её не понимаю, честно.

– Да это я так, любя... – она снова задумалась. – Послушай, я не говорю, что он лучше Алека. Я Ала обожаю и, если честно, знаю намного лучше этого рокера-шмокера. И пока речь шла только о нем, я от всей души считала, что он для тебя хорошая партия.

– А теперь?

– А теперь я не уверена. Я просто не настолько близко знакома с Шесом, чтобы делать какие-то однозначные выводы. Но то, что я вижу... Короче, дай ему шанс? Присмотрись.

– Лена, я уже даю шанс Алеку. Ну, – поправилась я, – если он будет заинтересован, конечно. Не встречаться же мне с двумя одновременно! К тому же, Шес и не предлагал.

– Спорим, – хитро улыбнулась эта зараза, – что скоро предложит?

– Будем надеяться, что нет.

– Ну, на нет и суда нет! Я своё прокукарекала, а дальше жизнь сама всё расставит по местам. Слышишь? – она вдруг вскинула руку. – Ребята музыку включили. Пошли к ним!

Парни и правда включили музыку. Звучала “The Ocean” Поля ван Дайка, и хотя я и не особо его люблю, потянуло танцевать. И как во мне уживаются нежное чувство к классике и страсть к электронной музыке?

Пока я размышляла, поддаться ли порыву и, закрыв глаза и вскинув руки, закружиться по комнате, или же отложить до лучших времен, трек сменился, и я поняла, что танцевать придется. Это был “Весенний Дождь” Снежного, а устоять перед Его Величеством Королем Прогрессивного Транса я не могла никогда.

– Боже, я его обожаю! – заявила я, прикрывая глаза. – Шес, вот почему ты не можешь писать такую музыку, а не ваше это бух-бух-бух?

– Тебе нравится прогрессив-транс? – вскинул бровь Алек.

– Не то, что бы очень. Мне нравится конкретно Снежный.

– Фанатка? – продолжил допытываться он.

– Скорее, поклонница, – не люблю слово “фанат”, от него веет теми девушками, что поджидали нас на выходе из гостиницы в день концерта. – Мне нравится музыка, которую он пишет, а все остальное не мое дело. Ну и, наверное, я горжусь тем, что он выходец из нашего города.

– Многие с тобой не согласятся, – опять влез Шес. – Неужели не интересно покопаться в белье идола?

– Это ты о себе?- съязвила я. – Спасибо, но нет. Я тебя и так буду каждый божий день видеть. Меня такой уровень приобщения к святому устраивает чуть более, чем полностью.

– Абыдно, детка, –

протянул ударник и ткнул пальцем в сторону музыкального центра. – А вертушечник этот? Звезда, между прочим. Мы с ребятами по сравнению с ним в песочнице копаемся. Международное имя. Седьмое место в мировом рейтинге ди-джеев, кажется?

– Шестое, – поправил его Алек. Он тоже поклонник? Или фанат?

– Уже шестое? – удивился Шес. – И когда успел только... Сечешь, Витек? Шестое место в мировом списке. Неужели не интересно, что скрывается за мишурой славы и фанфарами?

– Господи, да что ты к нему прицепился? – не выдержала я. – Я тебе и так расскажу, что там скрывается. Простой питерский паренек, которого уже достала вся эта возня вокруг его персоны!

Шес подавился своим виски, Алек как-то странно хрюкнул, Романыч всхлипнул и одарил меня взглядом из серии “молчи дура, пока хуже не стало”.

– Простой питерский паренек? – переспросил Шес. – Снежный – простой питерский паренек?

– Ну, а что такого?

– Витек, мы точно говорим об одном и том же человеке?

– Я говорю о человеке, написавшем это! – я снова указала на музыкальный центр.

– Тогда она говорит таки о Снежном, – поддакнул Алек, с трудом сдерживая рвущийся наружу смех. – Шес, это неправильная фанатка...

– Я не фанатка! – перебила я. – Ал, ну ладно Шес свихнулся уже на своей звездности. Но ты-то должен понимать, что местом в рейтинге и размерами фан-клуба человек не определяется! И, если мы уже говорим об этом ди-джее, прежде чем стать номером шесть, звездой, идолом и так далее по списку, он был, есть и будет каким-нибудь Сашей Беленьким!

– Почему Беленьким? – опешил блондин.

– Да это просто для примера. Часто же для псевдонима фамилию или имя переиначивают. Снежный-Белый... Да не важно, не об этом же речь.

– Я, вообще-то, Снегов, а не Беленький, – перебил меня Алек, сверкая смеющимися глазами. – И меня уже лет десять никто не называл простым питерским пареньком.

====== Глава 21 ======

Сказать, что на следующий день я пребывала в сумбурных чувствах, это не сказать вообще ничего.

И такому своему состоянию я была обязана не только внезапным откровениям о личности Алека. Хотя, конечно, одного этого было уже достаточно, чтобы выбить из колеи далеко и надолго, заставляя вновь и вновь прокручивать в голове события вчерашнего вечера и мысленно биться головой о виртуальную стенку. Яду мне, яду! И побольше.

Однако, этим, без сомнения, крышесносящим откровением день мой не ограничивался.

С самого утра, ещё до летучки, я появилась в кабинете Тамары Ефимовны – нашей директрисы, – по банальному, но крайне неожиданному в моём случае поводу. Нужно было подписать заявление об увольнении. Ну, а как вы думали? Тут или рокеры или лицей.

Шес вчера довольно убедительно объяснил с помощью расписания репетиций, концертов и моих уроков, что совместить и то, и другое не получится. А простая арифметика позволила сделать выбор в пользу первого. Не сказать, чтобы уж совсем с легким сердцем – все же, халтурка эта лишь на три, от силы четыре месяца, а там придется опять искать работу. Но решение я уже приняла, так что пересекать этот мост буду, когда доберусь до него.