Дюбал Вахазар и другие неэвклидовы драмы
Шрифт:
Т р е ф а л ь д и. Возможно; это стечение обстоятельств не преуменьшает ни величия наших помыслов, ни странности нашей встречи. Однако — к делу: я знаю, как быть! Это и есть то, что гнетет меня уже три месяца кряду. С того момента, как ты стал моим кочегаром.
Т р а в а й я к. Так говори, Карл, будь абсолютно искренен! Я готов на все!
Т р е ф а л ь д и. Этой ночью мы должны принять решение. Вот оно: м ч и м с я в п е р е д б е з о с т а н о в к и, н а п о л н о й с к о р о с т и и смотрим, что из этого выйдет.
Т р а в а й я к. То
Т р е ф а л ь д и. Да, но это же вполне естественно — пойми: речь о том, чтоб отбить ее не у подчиненного, а у коллеги по высшей профессии. Мы должны провернуть дело так, чтобы оно было достойно нас, людей старой закалки, роковым образом заблудившихся в чужой эпохе.
Т р а в а й я к. Что-то меня не тянет в аристократы. Я не сноб.
Т р е ф а л ь д и. Все равно: лет двести назад ты был бы жуткой канальей в высших сферах человечества. Итак? Жму на регулятор.
Т р а в а й я к. Хорошо — но поезд? Жизнь стольких людей?
Т р е ф а л ь д и. И это говорит человек, да что там — чудовище, у которого на совести как минимум тридцать жутчайших, а вернее, великолепнейших убийств!
Т р а в а й я к. Да, правда, но в конце концов у меня тогда были определенные, реальные цели.
Т р е ф а л ь д и. Неужели же цель этой ночи не самая реальная из всех известных нам целей? Мы решим самую что ни на есть существенную проблему — проблему смысла всей этой пошлой комедии, в которую выродилось наше существование после того, как эпоха преступлений окончательно себя исчерпала.
Т р а в а й я к. Я еще не могу вполне оценить значение этого плана, но в принципе он меня устраивает. Как видно, я должен его исполнить — ведь в жизни нет уже ничего, что могло бы меня насытить.
Т р е ф а л ь д и. Не думай об этом больше. Надо, чтоб хоть что-то произошло. Месторождения злодейств исчерпаны. К прежней жизни мы вернуться не можем. Подумай, однако, каким очарованием наполнится всё, если кто-то из нас переживет эту историю. Живой свалит вину на мертвого — никакого риска.
Т р а в а й я к. Хорошо, я согласен. Мы столкнемся с пятидесятым. с которым у нас по графику пересечение, если разумеется, без катастрофы проскочим Дамбелл-Джанкшн. На перегоне между станциями этот поезд ничто не задержит. Я готов на все, но если оба мы останемся живы, нам придется туго.
Т р е ф а л ь д и (полностью открывает регулятор; машина сопит как бешеная). Я не подумал о возможности увечья, но теперь спорить поздно. Пускаю состав на полные обороты, несемся на всех парах.
Пожимают друг другу руки. На тендер по куче угля вползает Ю л и я.
Ю л и я (встает, шатаясь из-за того, что платформа болтается между тендером и локомотивом; машина дышит все чаще, пейзаж перемещается с дикой скоростью). Я решила сделать вам сюрприз.
Т р а в а й я к. Скоро узнаешь. Посмотрим, стоишь ли ты сделанной нами ставки.
Ю л и я. Ставки? Что ты мелешь, Николай? Ты что, уже выпил шартрез, который я принесла? Вы должны нас где-то спрятать, пока не прибыли на станцию, — под углем или еще где.
Т р е ф а л ь д и. Свершилось: сбылась наша мечта. Надо сказать им правду.
По тендеру ползет З о ф ь я Т е н г е р recte [56] Э р н а А б р а к а д а б р а.
56
здесь: она же (лат.)
Эрна, послушай: я люблю Юлию, и мы с Травайяком устраиваем суд Божий. Я пустил поезд вперед на всех парах — будь что будет. Уцелеем — отлично, расшибемся в лепешку — еще лучше. Не могу я больше терпеть этот шантаж. У меня предчувствие, что ты погибнешь — ты, единственная, кого мне было совестно убивать. Видишь, по-своему я люблю тебя — ты была хорошей помощницей и подругой. Быть может, тебе суждено погибнуть по воле случая. Ты сама сюда пришла. Это не моя вина.
Женщины слушают, совершенно обескураженные.
А б р а к а д а б р а. С каким Травайяком, Зигфрид? Ты с ума сошел? У тебя галлюцинации.
Т р е ф а л ь д и (указывая на Травайяка). Это не Войташек, а Травайяк. Тот самый, знаменитый. Вглядись-ка в него хорошенько. Припоминаешь? Мы про него читали в «Бульдог-мэгэзин». Маски сорваны.
А б р а к а д а б р а. Господи! Да он рехнулся! Господин Войташек, его связать надо! И зачем только я дала себя уговорить — ох уж этот дурацкий сюрприз! Ты во всем виновата, змея! (Бросается на Юлию.) Это ты меня уговорила ехать!
Травайяк придерживает Эрну.
Ю л и я. Но, простите, я ничего не хотела, ни о чем не знала! (Мужчинам.) А теперь я с вами заодно! Мне это нравится! Теперь мне ясно: я люблю вас обоих. Но до чего жаль, господин Тенгер, что вы не преступник, как Николай.
А б р а к а д а б р а. Он еще похлеще, чем этот. (Травайяку.) Пусти меня, ты падаль! Карл, спаси меня! Перекрой регулятор! Я хочу жить!
Т р е ф а л ь д и (в двух местах перерезает шнур свистка). Травайяк, ну-ка свяжи эту женщину! Впервые в жизни она не сумела вести себя как подобает. (Бросает ему шнур.)