Дюна
Шрифт:
Справа от входа двое часовых поддерживали Дункана Айдахо. Голова его свалилась на грудь… увидев ее, все смолкли.
Один из часовых обвиняющим тоном сказал, обращаясь к Айдахо:
— Ну, погляди, что ты натворил? Разбудил леди Джессику.
Громадные портьеры за их спиной вздувались пузырями, значит, дверь была не закрыта. Не было видно ни герцога, ни доктора Юэ. Холодно глядя на Айдахо, Мейпс отступила в сторону. Она была в длинном коричневом одеянии, по подолу которого змеился узор. Обута она была в расшнурованные пустынные сапоги.
— Значит,
«Великая Мать! Он пьян!» — подумала Джессика.
Загорелое круглое лицо Айдахо хмурилось. Его курчавые, как шкура черного козла, волосы были испачканы грязью. Сквозь прореху в плаще выглядывала парадная рубашка, в которой он был на обеде.
Джессика подошла к нему.
Один из часовых кивнул ей, не выпуская Айдахо:
— Не знаем, что и делать с ним, миледи. Шумел перед входом и отказывался войти. Мы побоялись, что появятся местные и увидят его. Это было бы совсем плохо. Тогда о нас могут плохо подумать.
— Где он был? — спросила Джессика.
— Провожал домой с обеда одну из молодых дам по приказу Хавата.
— Какую же?
— Одну из девок эскорта, понимаете, миледи, — он глянул на Мейпс, понизил голос. — Айдахо всегда вызывают, если надо проследить за женщиной.
Джессика подумала: «Это так! Но почему же он пьян?»
Нахмурившись, она обернулась к Мейпс:
— Принеси чего-нибудь бодрящего, Мейпс. Лучше кофеин. Может быть, осталось немного кофе со специей?
Пожав плечами, Мейпс отправилась на кухню, голенища незашнурованных сапог шлепали по каменному полу.
Айдахо приподнял голову на нетвердой шее, чтобы глянуть на леди Джессику:
— Убил больше трех сот… для герцога, — пробормотал он. — И кто знает, зачем я здесь? Н-нет жизни под землей, н-нет жизни и на земле. Что это з-за место? Ха?
Шум в боковом проходе привлек внимание Джессики. Она обернулась, увидела подходящего к ним Юэ с медицинской сумкой в левой руке. Он был полностью одет, казался измученным и бледным. Вытатуированный алмаз ярко проступил на лбу.
— Ах, добрый доктор! — заорал Айдахо. — Ну что ты знаешь, док? Лубки да пилюли. — Он повернулся к Джессике. — Должно быть, я сейчас валяю п-проклятого дурака, а?
Джессика молча нахмурилась: «Почему же Айдахо пьян?.. Может быть, его подпоили каким-нибудь зельем?»
— Перебрал… меланжевого пива, — объявил Айдахо, пытаясь выпрямиться.
Мейпс вернулась с дымящейся чашкой в руках и неуверенно стала за Юэ. Она поглядела на Джессику, та покачала головой.
Юэ поставил ящичек на пол, кивком поприветствовал Джессику и сказал:
— Меланжевое пиво, не так ли?
— Прв'сходное, лучше не п-пробовал, — выговорил Айдахо и попытался встать на вытяжку. — Впервые опробовал меч на Груммане! Убил Харкон… Харкон… убил его для герцога!
Юэ повернулся, глянул на чашку в руке Мейпс:
— Что
— Кофе, — пояснила Джессика.
Юэ взял чашку, поднес ее Айдахо.
— Выпей-ка это, парень.
— Н'хочу пить!
— Пей, говорю!
Голова Айдахо качнулась вперед, он пошатнулся и шагнул к Юэ, увлекая за собой стражу.
— Я п'горло сыт этой вашей 'мперской вселенной, док. А сейчас… ну разик сделаем по-моему.
— После того как ты выпьешь это, — сказал Юэ, — здесь только кофе.
— Чертовски привлекательное местечко! Проклятое со-солнце слишком я-ярко. У в-всего неп-правильные цвета. Все не так или…
— Слушай, уже ночь, — Юэ убеждал его. — Выпей, будь хорошим мальчиком. Хуже не будет.
— Не хочу, чтоб было х-хуже…
— Нельзя же болтать с ним всю ночь, — произнесла Джессика, подумав, что требуется шоковая терапия.
— Миледи, вам ни к чему более задерживаться здесь, — сказал Юэ. — Я позабочусь о нем сам.
Джессика покачала головой, шагнула вперед и с размаха ударила Айдахо по щеке.
Тот отшатнулся назад, увлекая стражей, яростно поглядел на нее.
— Нельзя так вести себя в доме твоего герцога, — сказала она, расплескивая кофе, выхватила чашку из рук Юэ и ткнула к лицу Айдахо. — Пей живо, я приказываю!
Айдахо рывком выпрямился, хмуро поглядел на нее и произнес, тщательно и подчеркнуто выговаривая слова:
— Я не исполняю приказов лазутчиков проклятого барона.
Юэ застыл, обернувшись лицом к Джессике.
Лицо ее побледнело, она кивнула. Теперь все становилось на свои места, все те обрывки мыслей, которые она подмечала в словах и поступках людей, окружавших ее последние несколько дней. Ее вдруг охватил гнев, такой, что его даже трудно было сдержать. Лишь призвав на помощь все свои знания Дочери Гессера, она смогла успокоить свой пульс и выровнять дыхание. Но огонь гнева все-таки не погас.
Айдахо всегда используют для надзора за женщинами.
Она метнула взгляд на Юэ. Доктор опустил глаза.
— Тебе это было известно? — спросила она.
— Я… слухи, миледи. Но я не хочу более огорчать вас.
— Хават! — отчеканила она. — Я хочу, чтобы Сафира Хавата немедленно доставили ко мне.
— Но, миледи!
— Немедленно!
«Это Хават, — подумала она. — Источником такого подозрения может быть только он. Никого другого даже не стали бы слушать».
Айдахо качнул головой и пробормотал:
— К чертям всю эту проклятую дрянь.
Джессика глянула на чашку в своей руке и резко выплеснула содержимое в лицо Айдахо.
— Заприте его в одной из комнат для гостей в восточном крыле. Пусть проспится.
Оба стража посмотрели на него несчастными глазами. Один осмелился возразить.
— Быть может, отвести его в другое место? Миледи, мы могли бы…
— Считается, что он может бывать там! — отрезала Джессика. — У него там дело, — голос ее отдавал горечью. — Он так хорошо следит за дамами!