Дженнак неуязвимый
Шрифт:
Среди кирпичных построек наметилось движение к воротам. Одна за другой возвращались команды, проводившие обыск, и по лицам цолкинов, их начальников, Невара понял, что не нашли ничего. Он согнал сюда много людей, почти три сотни, чтобы осмотреть здания и обширную территорию мастерских - но, кажется, без результата... Цолкины рапортовали его помощнику батабу-шу, тот выслушивал каждого, временами делая заметки кистью на бумаге. Над плечом помощника колыхалась вампа - перо, вставленное в маленькую блестящую секиру.
Сам Ро Невара был в облачении полного батаба, с секирой покрупнее, чем у помощника, и тремя орлиными перьями. Высокий ранг - вождь Надзирающих всех Западных Территорий! Ранг, который он заслужил потом, кровью и, разумеется, ловкостью и хитростью! На это ушло тридцать лет
Команды вернулись, люди встали в строй, помощник закончил опрашивать цолкинов и направился к Неваре. Он был коренным атлийцем, горбоносым, с густыми сросшимися бровями.
– Мы прочесали всю территорию. Ханайца здесь нет, мой господин. Прикажешь еще раз обыскать дворец?
– Незачем. Веди людей в город, батаб-шу, - распорядился Невара и зашагал к экипажу. Роскошный дворец ло Джакарры на побережье уже обыскивали, а заодно обшарили сад, в котором он стоял, причалы, прогулочные суденышки, конюшни и другие строения. Искали с усердием, от подвалов до чердаков, кое-где ломали стены, но - увы!
– тщетно! Ни красавицы Ай-чени, ни Джена Джакарры, и никаких бумаг, изобличающих его в предательстве. Только покои с дорогой мебелью, серебряные арсоланские статуи, плетеные из перьев ковры одиссарской работы, редкие эммелитовые светильники и полсотни слуг, поваров, конюхов, садовников... Не было смысла их пытать и пугать кайманами, они и так тряслись от страха, напоминая стадо без хозяина.
Нет, снова искать во дворце ни к чему, решил Невара. Если свербит в ухе, не надо чесать под мышкой!
Пробормотав эту старинную пословицу, он уселся в экипаж и велел ехать в город, к Трем Пирамидам. Рявкнул мотор, и машина, поднимая клубы пыли, понеслать по дороге, обсаженной деревьями. За ними тянулись поля и сады, сменившиеся вскоре глинобитными домами и городской сутолокой. На кривоватых и не очень чистых улочках бурлили толпы узкоглазых китанов, перекликались люди, ревели ослы, звенели гонги, призывая в ту или иную лавочку, харчевню либо постоялый двор, катились тележки с товаром, с фруктами и овощами, рыбой, мешками зерна, разнообразной посудой, тканями, шерстью, всяким инструментом и вином, которое гнали здесь не из лозы, а из вишни, сливы, проса и всего, что может булькать и бродить. Эта окраина Шанхо, так непохожая на Чилат-Дженьел, Инкалу, Цолан и другие поселения Эйпонны, очень не нравилась Неваре; сразу видно, что живут здесь дикари, не знающие о сетанне, не признающие кинара и заветов Шестерых. Боги велели блюсти чистоту в городах, и Тайонел, Потрясатель Мира, предупреждал в Книге Повседневного: кто гадит в жилище своем, умрет до срока. Причина была уже известна: от болезней, которые разносят мухи, крысы, вши и бродячие собаки. Толпа раздавалась перед экипажем, и окраину проскочили быстро. За ней полумесяцем тянулся канал, выходивший в бухте обеими концами, а дальше вставали здания мрачноватой атлийской архитектуры: мощные стены с заметным наклоном, выложенные из гранитных блоков, ступенчатые пирамиды в три-четыре яруса, узкие, похожие на бойницы окна, наружные лестницы с высокими, до колена, ступеньками. Впрочем, то был лишь пояс оборонительных сооружений, военных складов и казарм, за которым город выглядел намного веселее. Эта часть Шанхо была застроена по-иному, как принято в Саграх Западного Побережья и в имперской столице Чилат-Дженьел. Здесь, среди пальм и магнолий, стояли дома аситской знати, возведенные квадратом, с внутренним двориком и непременным бассейном, дарившим прохладу в жаркие дни; первый этаж, обычно каменный, покрывала причудливая резьба, второй, деревянный, украшали галереи и балконы, пестрые тенты на столбиках и широкие арки, скрытые завесами из перьев, бамбука или ярких тканей. Все тут радовало глаз, но Невара, проезжая по улицам, где каждый камень
У гавани, потеснив дома и зелень, высились три пирамиды о шести ярусах, соединенные прочными стенами. В этой цитадели жил сахем, наместник владыки Ширата Двенадцатого, управлявший всей Китаной - от океана Заката до Небесных Гор, Хинга и пустынь бихара. Здесь находились его чиновники и полководцы-накомы, здесь обитал тидам, начальник флота, и другой тидам, командир воздушных судов и летателей. Еще батаб, следивший за гаванью, еще казначей, сборщик налогов и страж городского порядка, еще старшие умельцы, отвечавшие за состояние дорог, механизмы, запасы, эммелосвязь и сотню прочих дел. Три Пирамиды, средоточие власти! Конечно, Надзирающие тоже относились к ней - во всяком случае, Ро Невара, их повелитель.
Он взошел на верхний ярус ближайшего к морю строения, где располагалась его служба - не вся, разумеется, а группа доверенных советников, управлявших Надзирающими Китаны. Другие такие же группы были в городах Сайберна и Россайне- ла; самая крупная - на западе, в вечно неспокойной Роскве.
Эти росковиты - прирожденные мятежники!
– думал Невара, пересекая сумрачный квадратный зал, где сидели связные- цолкины.
– Пусть Сеннам заведет их во тьму, а Коатль поразит секирой! Хлопот от этих людей столько же, как от китанов, дайхолов и изломщиков вместе взятых! Теперь еще Джакарра, ханайский выкормыш... Или арсоланский?..»
Он знал: если худшие опасения подтвердятся, хлопот станет еще больше.
Цолкины вскочили при его появлении, вытянулись, дружно рявкнули: «Харра, вождь! Во имя Шестерых!» Невара махнул им рукой, прищурился и осмотрел помещение. Два десятка дверей вели из него в хоганы старших помощников и советников и в его собственные покои - на этой двери висела вампа с секирой и тремя орлиными перьями. На других дверях восемь вамп были сняты, и это означало, что восемь советников здесь, а остальные - в гавани, в городе или его окрестностях. Все при деле! И то сказать: одна рука в ладоши не хлопает...
Он направился в свой хоган, снял вампу с двери, отворил ее и, повернув голову, бросил цолкинам:
– Кампече-ако ко мне! С последними донесениями!
Окна хогана, узкие и высокие точно щели, выходили к гавани. Невара глядел на парусные драммары с объемистыми трюмами, стоявшие у причалов — их балансиры были убраны, одни суда разгружались, на другие китаны тащили мешки с зерном и тщательно упакованные рулоны шелка. На внешнем рейде застыл винтоход, пассажирский корабль, пересекавший Океан Заката вдвое быстрее, чем парусники. Таких судов становилось все больше - между имперской столицей и Шанхо курсировали четыре винтохода, не нуждавшихся в попутном ветре и боявшихся штормов. Огромные корабли, с просторными каютами, и путешествовать на них приятно...
– подумал Невара, вспоминая утлый драммар, на котором приплыл впервые в Земли Запада.
Дальний конец гавани был отведен для боевого флота, и там виднелись низко сидевшие в воде броненосцы, три больших и восемь малых. Выпуклые панцири закрывали их от борта до борта, от носа до кормы, делая корабль похожим на гигантскую черепаху. Может быть, на такой Сеннам, Повелитель Бурь и Ветров, Великий Странник, плавал когда-то по морям и океанам... Но у той черепахи наверняка не было дальнобойных метателей, двигателей, винтов, и плеваться огнем она не умела.
За спиной Невары раздалось покашливание, и он обернулся.
Кампече-ако был майясцем - из тех, что уже два-три столетия переселялись из Юкаты в атлийские города. Людей его племени отличали изобретательность, хитроумие, искусное владение письмом и сложными расчетами, а также склонность к мошенничеству. В молодые годы этот дар был не чужд Кампече-ако, но он давно остепенился и, не будучи военным и не имея даже звания цолкина, по праву считался первым помощником Ро Невары. Не только помощником, но, пожалуй, другом, которого связывал долг благодарности - лет двадцать назад, когда майясца уличили в подделке золотой монеты, Невара спас его от удушения.