Джентльмены неудачи
Шрифт:
Увидев меня, Славик заткнулся. Костя как-то съежился на глазах, охранник истерически хихикнул. Я вежливо поздоровалась.
– Ты откуда свалилась? – первым пришел в себя Ящер.
– Да вот, проходила мимо, решила заглянуть на огонек. А отчего вы не в полном составе? Серега совершает вечерний променаж? Я вообще-то к нему.
Ящер быстро переглянулся с Неандертальцем. Я невозмутимо взяла стул и села. Закинула ногу на ногу.
– Выпить хочешь? – спросил Ящер.
Я подумала, что в выпивку мне легко могут подмешать какое-то снотворное,
– А мне надо, – заявил он, ушел, вернулся с бутылкой водки и тремя рюмками. Охранник помогал Косте – видимо, тому было сложно или слишком больно принять сидячее положение.
После несколько затянувшейся паузы, в течение которой Ящер, по всей вероятности, обдумывал, что со мной делать и как меня использовать, он поинтересовался, зачем мне нужен Сергей теперь. Я сказала, как было велено.
– Ты че, дура? – вежливо спросил Вячеслав Николаевич.
– Сердцу не прикажешь.
– Любовь очень зла, – хохотнул Костя и тут же скривился: смеяться он тоже не мог.
– Так где Серега-то? – спросила я.
– Хотел бы я это знать, – вздохнул Ящер.
Я вопросительно посмотрела на него.
– Отбили его, – вздохнул Славик.
– ?!
– На нас сегодня напали. Не в доме, – пояснил он, но места не назвал. – Похоже на спецназ. Юрик попытался оказать сопротивление – и… Нет больше Юрика. Серегу взяли.
– А ты ушел? Выскользнул из лап спецназа, как ящерица? В своем обычном стиле?
– Ну, можно сказать и так, – тщеславный Славик распрямил спинку. Гордился собой!
– Так Серега у органов или нет? Спецназ государственный был или чей-то частный? Или государственный на службе у частного лица?
– Не знаю, – пробурчал Ящер.
– А зачем кому-то понадобился Серега, если это не органы, желающие вернуть его по месту последней прописки на Арсенальной набережной?
– Не знаю.
«Врешь!» – подумала я.
– И… что теперь? – спросила я вслух.
– Завтра я уеду отсюда. Пока мне здесь больше делать нечего. Вон, к Косте пришлю сиделку и еще парочку ребят. Пока он не сможет передвигаться самостоятельно, поживет здесь, на природе. А ты сама-то где остановилась? Или нигде?
Я сказала. Но у меня еще был вопрос про Светку.
– Так она… – не удержался Костя, потом быстро закрыл рот. Но Ящер уже отреагировал.
Как я поняла из последовавшего скандала, Костя с охранником все-таки не рассказали Славику о том, что тут произошло… Татьяна правильно предположила. Теперь он вытянул из них все по частям. Я, несмотря на задаваемые мне вопросы, молчала. Однако после полного правдивого рассказа Кости и охранника и мне пришлось отвечать.
– Я думала – это вы, – сообщила я в конце.
– Значит, Сухоруков! – прошипел Ящер.
– Нет, – покачала головой я. – Светка ему без надобности.
– Светка – да, но через нее можно давить на папу! У папы, да будет тебе известно, такие связи, что ни мне, ни Сухорукову и не снилось! Старые связи, со времен построения коммунизма в
– У Сухорукова на папу такой компромат, что брать Светку ему не было совершенно никакой необходимости, – сказала я. Про себя я отметила, зачем сам Ящер брал рыжую в плен.
Ящер задумался.
– А Ковальчук знал, куда ты поехала? – подал голос Костя.
Я кивнула.
– Вот тебе и ответ, – Костя посмотрел на Ящера. – Давай-ка возвращайся в самом деле в город и бери Ковальчука за глотку. Крепко бери! С тебя все обвинения сняли, мы кого надо подмазали, побег тоже спишут… Слава, ты же сам знаешь: Ковальчук – старый хитрый жук. Он еще при советской власти такие дела крутил, что нам и в страшном сне не снилось. И Светочка в него уродилась. Такая же редкостная дрянь. Что она тут вытворяла, к примеру. Пятерым мужикам к ней было не войти! Это ж кому сказать! Юля, рыжую увидишь, передай ей, что, если она мне попадется, я ее собственноручно…
Костя замолчал. Видимо, еще не придумал, что с ней делать. Я поняла одно: месть его Светке будет страшна и беспощадна. Но ведь и рыжая тоже не промах?
Я встала, собираясь уходить.
– Тебя проводить? – спросил Ящер. – Ты сюда как добиралась? На велосипеде? Это мы тебя тогда видели?
«Неужели просто так отпустит?» – подумала я.
Он обнял меня и вывел в коридор, прислонил к стене и стал целовать.
– Может, останешься? Я же лучше, чем Сергей? Ведь, правда, лучше? Вспомни, как тебе было хорошо со мной! Как ты отдавалась мне в «Крестах»! Я понял, что другой такой женщины у меня никогда не было и не будет. Чтоб прорваться в тюрьму, ночью… Юля! Я не верю, что тебе нужен Сергей! Тебе что-то нужно от него. Ведь так, милая? Признайся мне, девочка. Ты же не любишь его. Он тебя предал…
– Пусти, Слава. Пожалуйста! Давай поговорим в городе. У меня в самом деле болит голова. Потрогай, какая там шишка. Вернешься в Питер – позвони, если будет желание.
– А когда ты вернешься в Питер?
– Завтра.
– Так останься у меня? Сегодня. Уверяю: тебе будет очень хорошо…
Он снова наклонился, чтобы меня поцеловать. В этот момент раздался звон разбиваемого стекла, и Костя с охранником одновременно заорали.
Ящер отпустил меня, выматерился и бросился в комнату. Я предпочла ретироваться по-английски.
На следующий день мы с Татьяной отправились домой. Пожалуй, мы тут ничего больше не обнаружим.
– Что здесь происходит?! – заорал Ящер, врываясь в комнату.
В окне зияла дыра, по стенам растекалась какая-то непонятная слизь, причем разноцветная – где зеленая, где розовая. На полу валялись мелкие кусочки пластмассы. Охранник с выражением ужаса на лице стряхивал с себя эту гадость, потом сообразил взять полотенце. Костя лежал на кровати с закрытыми глазами и тяжело дышал.