Джеймс Хеллборн. Трилогия
Шрифт:
– Твой отец считает, что ему по-прежнему двадцать лет, и носится по джунглям, как зеленый лейтенант! Мог бы уже иметь собственный кабинет в Генштабе, или даже два кабинета....
– Мы тоже скоро возвращаемся туда, - осторожно сказал Джеймс.
" Как бы не так! У нас своя война... и мы даже не имеем представления, как далека она от завершения".
Хозяйка достала кружевной платочек и промокнула глаза.
– Как вы могли такое подумать!
– в ее голосе
"Что я такого подумал?" - удивился Хеллборн.
– Послушайте старую женщину...
"???!!!"
– ...старую женщину, не возвращайтесь на фронт. Разве вы еще не навоевались?! Патриция, милая, как давно вы смотрели на себя в зеркало?!
" У нее нет на это времени, пока она ходит через зеркала".
– Мама, как ты можешь!
– Извините меня, я сама не своя. И так каждый раз.
– В таком мире мы живем, - примирительно заметил Хеллборн.
" В таких мирах, если быть совсем точным".
– Мой отец погиб на войне, когда мне было шесть лет. Мать очень переживала... и ненадолго пережила его, - поведал Джеймс.
" В кои-то веки - чистая правда".
– Но почему вы решили избрать военную карьеру?
– поинтересовалась миссис Робинсон.
– Семейная традиция?
– Не только, - признался Хеллборн.
– В свое время на меня произвел очень сильное впечатление разговор с одним сержант-майором. Когда я спросил его, почему он не уволился после очередной войны и остался на сверхсрочную службу, он ответил мне примерно следующее: "Когда все началось, нас внезапно призвали и бросили в мясорубку. Мы не знали куда идти, что делать, в кого стрелять, кто наши враги, кто наши командиры и как нас зовут. Когда все начнется в следующий раз - а начнется неизбежно - я хочу быть на своем постоянном месте, в своем легионе, на привычной должности". И он был прав, все началось снова.
" Вот только я не всегда был на своем привычном месте".
– Скорей бы оно уже завершилось, - прошептала хозяйка.
– Нам остается молиться и надеяться на лучшее, - неуверенно сказал Хеллборн.
Тут в библиотеку заглянул Навуходоносор, и Патриция ловко превратила его в тему разговора. Келли под большим - ТСССС!
– секретом сообщила, что "вавилонский боевой кот" является побочным продуктом абсолютно секретного военного проекта, закрытого ограниченными штабными бюрократами. А ведь тысячи боевых котов, оснащенных по последнему слову техники, могли самым серьезным образом склонить чашу весов... и все такое прочее.
– Последнее слово техники?
– рассеянно уточнил Хеллборн.
– У него короткий, но очень сильный хвост, - пояснила девочка, - это специально, чтобы дергать за
– А когда патроны закончатся?
– не поверил Джеймс.
– Тут уж ничего не поделаешь, сам он перезарядить не сможет, - согласилась Келли.
– Придется прибегнуть к помощи товарищей!
– Кошачьих или человеческих?
– не понял Хеллборн.
– А какая разница?
– удивилась кадет Робинсон столь искренне, что Джеймс не решился задавать новые вопросы.
– Все девочки как девочки, - проворчала миссис Робинсон, - платья, куклы... у этой вся комната набита солдатиками, лошадками, самолетиками... И сестра ее такая же была...
– Мама!
– Молчу, молчу.
Простились очень тепло, обещали заглядывать и впредь.
* * * * *
Незапланированный отпуск в Ла-Марсе явно затянулся, понял Джеймс примерно через неделю. День проходил за днем, но ничего из ряда вон выходящего не происходило.
Каждое утро Хеллборн извлекал из почтового ящика свежую газету. Перемены на Северном фронте. Перемены на Восточном фронте. Перемены на Американском фронте. Далее везде.
Кроме того, он отыскал в одной из комнат пыльный, но работающий радиоприемник (шнур, вилка, розетка на 210 вольт) и теперь мог наслаждаться бравурными маршами и сладкими голосами дикторов пяти или шести дельфинских и саксонских радиостанций. Особенно умиляла станция Сицилийского Королевства - красивый язык, хорошо поют, и ни одного понятного слова.
Келли регулярно приходила в гости, и они с Патрицией шептались о своих женских/солдатских делах на втором этаже, в то время как Хеллборн прохлаждался в библиотеке. Здесь было что почитать. Подборка книг заметно отличалась от покинутой кейптаунской виллы, хотя "Марсианская трилогия" Уэллса присутствовала и тут. Но Джеймс до нее даже не дотронулся. Он вдруг вспомнил о своих служебных обязанностях офицера альбионской военной разведки и попытался составить доклад, включающий описание самых интересных и полезных достижений здешней военной мысли. Доклад продвигался настолько успешно, что Хеллборн начал всерьез искать ответы на два сложнейших вопроса: как доставить информацию домой и как объяснить дома ее источник?!
Первый вопрос разрешился довольно просто. Хеллборн еще раз прокатился в Карфаген, уже в одиночку (Патриция не желала лишний раз возвращаться в это мрачное место) и немного побродил по улицам. Похоже, он и в самом деле переоценил здешнюю диктатуру. Роскошный фотоаппарат в маленьком магазинчике ему продали совершенно свободно, открыто, и не задавая лишних вопросов. На своей родной планете Джеймс знавал державы, где для покупки самой примитивной фотокамеры требовалось разрешение политической полиции - не больше и не меньше...