Джеймс Хеллборн. Трилогия
Шрифт:
Окончательно потерявший способность хладнокровно соображать, Джеймс выпустил полный барабан прямо в морду "дикобразу", как раз повторявшему попытку. Надкушенный ботинок оказался на линии огня. Но пули наконец-то нашли цель - "снегобраз" выплюнул добрые поллитра крови, содрогнулся всем корпусом и замер.
* * * * *
– Все, это конец, - констатировал Хеллборн, так и не сумевший высвободить простреленную и прокушенную ногу из челюстей снегобраза. И даже если у него получится - остается проблема сломанных ребер.
И холодно, холодно. Это от кровопотери? Или просто альбионский мороз проникает через разорванную ткань комбинезона? Какая разница. Еще немного, и он уйдет в страну вечной охоты или как она там называется...
Господи, что за бред лезет в голову! Предсмертный? Скорей всего. Именно так он и должен выглядеть. Или нет? Откуда ему знать? Впрочем, и драконская лихорадка в свое время подарила немало ярких впечатлений; а вот в кабинете Стандера все произошло очень быстро.
Проклятый Стандер!... Но он действительно умер - не вернется, его опознали по целому набору особых примет, когда трофейный дирижабль отбуксировали в Маленькую Исландию. Не вернется.
А я? Я же побывал на берегах Стикса! Но меня все равно укусили за пятку. Какая ирония. Как можно было так ошибиться?! Не в первый раз. Но в кабинете Стандера все произошло очень быстро.
А теперь? Недостаточно быстро. Достаточно времени, чтобы спеть еще одну последнюю песню. Черт, я закончусь раньше, чем пафос.
...Когда на равнинах Афгана,
Как будто излишняя ноша,
Ты будешь с тяжелою раной
Своими забыт или брошен --
...допустим, здесь не Афганистан, но равнина присутствует, как и ранение. Два из трех!
Не плачь в бесполезной обиде,
Когда над чужими песками
Ты женщин афганских увидишь,
Идущих с кривыми ножами.
...определенно, женщин не хватает. Намибия, Патриция, Мэгги - иных уж нет, а те далече... Разве что старуха с косой. У англосаксонских народов Смерть мужского пола, но у великого множества других -- женского. Это он знает наверняка -- издержки образования. Вот интересно, какого пола была египтянская Смерть?...
Поймешь, что отмеряна мера,
Финала никто не отменит,
В глаза посмотри револьверу --
И спуск нажимай без сомнений.
...хорошая идея. И действительно, зачем тянуть?...
И с этим последним напевом,
Прямой и короткой дорогой,
Ступай, как солдат королевы,
На службу к Солдатскому Богу.
...патронов нет. То есть совсем нет. Чертов снабженец, всего две обоймы в аварийный ящик положил - курам на смех. На одну хорошую перестрелку. Жаль, один из парней пришел на перестрелку в собственном танке...
...неважно...
...все
...за что мы сражаемся? Прекратите сражаться -- и тогда узнаете.
...еше немного -- и я буду знать.
...жди меня, Господин Солдат, я уже почти пришел...
...это ты?! похож - высокий, суровый и бородатый... но почему верхом на верблюдонте?!...
; Глава 47. Человек на верблюдонте
Кажется, ни одна из цивилизаций Земли не избежала этого феномена, и уж конечно Новый Альбион не стал исключением. В каждом человеческом сообществе находятся люди, которые плохо уживаются с другими людьми -- и тогда эти мизантропы спешат покинуть шумные большие города и даже тихие маленькие поселки, удалившись туда, где не только не ступала нога человека, но и вряд ли ступит в обозримом будущем.
– Я добровольно вызвался нести Закон в Холодные земли, - говорил Жерг Хазель, но Джеймс Хеллборн отказывался понимать его.
– Нести кому? Пингвинам? Снегобразам?! Здесь же больше никого нет!
– Как это никого?!
– возмущался Жерг Хазель.
– Ты же здесь!
– Случайность, - пожал плечами Хеллборн.
– Закономерность, - возражал отшельник.
– Все в этой Вселенной подчиняется единым законам, и только поэтому ты здесь.
– Я здесь потому, - усмехнулся Джеймс, - что кто-то нарушил законы. И не единожды.
– Или так, - не стал спорить старик.
– Все беды от того, что люди больше не уважают Закон. Единожды нарушив его, они настолько погрязли в грехе, что теперь уже не остановятся, пока не погубят себя окончательно. И только немногие спасутся.
– Аминь, святой отец!
– с неподдельным воодушевлением воскликнул Хеллборн (а что ему оставалось делать?)
– Не называй меня так, - нахмурился судья Хазель, - ибо я недостоин.
– Простите, ваша честь, - понурился Джеймс.
– Право, я не хотел...
– Пустое, - небрежно отмахнулся отшельник.
– Я обречен, но ты еще можешь спастись.
– Вы и так меня спасли, поэтому границы моей благодарности...
– Я не о том спасении толкую, юный глупец!
– Больше того, - заметил Хеллборн, - похоже, вы и не о том законе говорите. Не могли бы вы уточнить? Потому как двадцать шесть поправок к нашей славной конституции...
– Вот болван!
– вздохнул достопочтенный Жерг Хазель.
– Двадцать шесть поправок! Есть ли предел людскому скудоумию?! Семь простых и ясных законов дал Всевышний потомству Ноя, уцелевшему после Великого Потопа. Казалось бы, что может быть проще?!
– Ничего, - поспешил согласиться Джеймс.
– Мне бы в Скоттенбург пробраться, там засели враги...
– Опять война? Снова восстали мятежные приверженцы Маклина?
– поинтересовался отшельник.