Джеймс Хеллборн. Трилогия
Шрифт:
– - Лейтенант-коммандер Дэвид Корниш и лейтенант Джон Филлифент, из Королевского Флота.
Глядя на Корниша, так и хотелось произнести "Чего изволите, милорд?", а воображение рисовало старый замок где-то в шотландских горах, пылающий камин и клетчатый плед. Скорей всего, чуть старше тридцати, но выглядит на все сорок; высокий, сухой, рыжеволосый.
Филлифент был не то что бы полной противоположностью, но из несколько другого теста. Двадцатилетний молодец шестифутового роста, светловолосый, атлетически сложенный, с приятным лицом. "Лицо интеллектуального интраверта" -
– - Это майор Транг, из 11-го полка Аннамских туземных стрелков.
Аннамец был самым настоящим гигантом даже среди белых "членов клуба". Два с лишним метра роста. Ожившая статуя узкоглазого Будды. У себя на родине он должен считаться сверхъестественным существом. Несомненно, аристократ - другой бы не получил высокого офицерского звания; может быть даже князь. Тихий, приятный голос и очень правильный внглийский язык. Понятно, в молодости не вылезал из Оксфордов и Кембриджей...
– - Преторианец среди нас только один, капитан Тибериус Редширт, морская пехота.
А про таких говорят - "Рожа просит кирпича". Встретишь ночью на улице - испугаешься, а рука сама потянется за кошельком. Короткая стрижка, красное лицо, толстая бычья шея, маленькие свинячие глазки. Темно-синий, почти черный преторианский мундир с орденскими планками в пять рядов. "Машина смерти и любви" - нет, только смерти. Типичный рабовладелец. Хеллборн мгновенно представил себе бесконечные плантации риса, или кукурузы, или чего они там выращивают, свист бичей, и вопли надсмотрщика "Работайте, негры, солнце еще высоко!" Картина была настолько яркая, что он едва не пропустил следующего "члена клуба".
– - Это наши американские коллеги. Лейтенант Эверард, Инженерный Корпус.
Эверард был крупным широкоплечим мужчиной с загрубевшим и обветрившимся лицом и коротко стриженными каштановыми волосами. На вид ему было лет 30. Когда полковник назвал его имя, американец встал и учтиво поклонился. Синие глаза внимательно смотрели на Хеллборна. В правой руке Эверард держал нераскуренную трубку.
– - Капитан Гордон, капитан Ланнинг и лейтенант Ту-Хокс, из американских ВВС.
Капитан Гордон отличался сильной и коренастой фигурой. Широкое и загорелое лицо. И грустные, очень грустные глаза.
Ланнинг был чуть старше тридцати. Стройная фигура и тонкие черты лица создавали обманивое впечатление хрупкости, но тонкое тело очевидно было жилистым и сильным. Соломенно-желтые волосы были растрепаны, а на лице играла застенчивая улыбка. В серых глазах горел какой-то упрямый огонек.
Ту-Хокс был среднего роста; приятное лицо с высоким лбом и массивным крючковатым носом, темно-каштановые волосы, смуглая кожа, однако не более темная, чем у обычного, загоревшего на солнце, европейца. Но глаза оказались неожиданно серыми - холодными и серыми, как зимнее небо над Северным Ледовитым океаном. Когда он произносил "Очень приятно", его белоснежные зубы блеснули в добродушной, где-то даже застенчивой улыбке. Такой же, как и у капитана Ланнинга. Ох уж эти американцы.
– - Капитан Байард, из Корпуса Морской Пехоты.
Еще
– - Лейтенант Хаббард, из американского ВМФ.
Какой-то нервный, невзрачный и в огромных темных очках на пол-лица.
– - Сержант Янг, сержант Пропп и сержант Клавелл. Они были бортстрелками на нашем цеппелине. Строго говоря, они не являются офицерами, но они наши товарищи по несчастью и по оружию, поэтому мы решили допустить их в Клуб!
– провозгласил полковник Кэнди.
– Надеюсь, вы не возражаете?
"Он что - шутит или издевается?" - подумал Хеллборн. Но Клайв Кэнди и не думал шутить. Англичане слишком трогательно относятся к этим своим клубным традициям.
"Попал англичанин на необитаемый остров и построил два клуба.
– В этот клуб я хожу, - объяснил он спасателям.
– А это - клуб, в который я принципиально не хожу". Исторический анекдот.
Дайте срок, и полковник Кэнди обязательно откроет второй клуб в нашем "Англо-египетском Судане". Возможно, именно так он его и назовет. И ноги его в том клубе не будет!
Хеллборн прошелся беглым взглядом по перечисленным солдатам. Янг носил очки с толстыми стеклами - единственный в этой комнате, если не считать зеркальных очков офицера Хаббарда. Клавелл очки не носил, а Пропп был самым старшим из трех. Он был облачен в вылинявший комбинезон воздушного стрелка. У него были густые черные усы, безразличный ко всему на свете взгляд и монетный столбик, подбрасываемый на правой ладони. Точно, несколько монет. Пять или шесть штук. Большие, желтые. Европейские или американские, отсюда не разглядеть.
И эти едва слышно звенящие кружочки непонятно почему заставили его замереть и задержать дыхание. Это было похоже на гипноз. Почему?
– удивился Джеймс. Какое ему дело до игрушек этого простого солдата?
И тут его осенило.
* * * * *
...Мерзавка, черт бы ее побрал!!! На кого она работала?!!! Она была замешана, она была замешана в этом!!! Джеймс, ты идиот! Ты слепой идиот, соберись, иначе плохо кончишь!
Она задала ему добрую сотню вопросов. Она проявила самый неподдельный интерес к пирамидам, фрескам, настенным рисункам, фигурным перилам. Но колонна, та самая колонна, торчащая из потолка, как сталактит -- она так бросалась в глаза, а эта сучка равнодушно прошла мимо. Эта колонна просто кричала "Посмотри на меня!", но эта потаскушка все равно прошла мимо!!! Несколько раз подряд!!!
Виновна, ваша честь! Дважды виновна! Это она украла Монетку!!!
Черт, черт, черт!!!
Забыть. Немедленно забыть. Загнать в дальний уголок памяти. Ничего не поделаешь. Альбион далеко. Если она еще там. Если она была той, за кого себя выдавала. Но теперь у него появился след. Очень хороший след. Только не сейчас. Потом, потом. Сейчас он находится на этом адском островке в сердце Империи Виксов. И должен решать совсем другие проблемы. Потом...
* * * * *