Джоконда и паяц
Шрифт:
– Как с Артыновым?
Хозяин дома сделал шаг вперед, его грудь раздувалась, жилы на шее напряглись.
– Что ты заладил, Артынов да Артынов? – взревел он. – Жить надоело? Я за себя не ручаюсь. У меня нервы на пределе. Вали отсюда, пока цел!
– И не подумаю.
– Ах, ты…
Кольцов замахнулся на гостя кулаком, тот увернулся и ответил коротким, но точным ударом, который свалил спортсмена на пол.
– Это тебе за мой затылок, парень. Теперь мы квиты.
Хоккеист тяжело дышал,
– Сволочь… – прохрипел он, не делая попытки встать.
Гость стоял над ним, готовый добить хозяина ногой. И добьет, судя по первому удару.
– Я учту твое чистосердечное раскаяние, – издевательски заявил Лавров. – Ты ведь раскаиваешься?
– Мне ничуть не жаль Артынова. Только я его не убивал. Думаешь, я проговорюсь, а ты запишешь мои слова на чертов диктофон? На-кось, выкуси! – Спортсмен показал «журналисту» кукиш и, морщась от боли, захихикал. – Я никого не убивал. Понял? Козел!
Лавров растянул губы в беззвучной улыбке.
– Чего скалишься? – разозлился Михаил. – Скажи спасибо, что я не в форме. А то бы уложил тебя…
– …рядом с Артыновым?
Кольцов ответил на это забористым матом. Других слов у него не нашлось. Он чувствовал себя отвратительно. У него не хватало сил даже на достойный отпор незваному гостю.
– Я не псих, – вырвалось у него. – Я просто очень устал, вымотался. Потерял жену. Меня преследуют кошмары. Но к смерти художника я отношения не имею. Заруби себе на носу!
Лавров понимал, что добровольно в убийстве никто не сознается, и рассчитывал только на свою интуицию. А та подвела его. Глядя на измученного, издерганного спортсмена, он не был уверен, что именно Михаил расправился с Артыновым. И вообще, художника и его натурщиц убил один и тот же человек?
«Может, это и не человек вовсе!» – вспыхнуло в его уме.
Он покраснел от досады. Мифический Паяц, о котором талдычил Рафик и упоминала Глория, – это полный бред. Не хватало еще ему поверить в чушь собачью.
– Чушь собачья, – вслух произнес он.
– А ты докажи обратное! – взвился Кольцов, приняв его реплику на свой счет. – Докажи!
– Пошел ты…
Глава 37
Москва
Из всех подозреваемых Лавров не встретился лично только со Светланой и Метелкиным. Муж Эми тоже имел причину не любить Артынова. Алиби у него на время убийства художника не было. Роман заскочил в клуб «Белый волк» и окольными путями выяснил, что вчера Метелкин действительно играл там в бильярд, выпивал в баре, потом подолгу проветривался на улице. Выходит, вполне мог незаметно отлучиться и вернуться.
Итак, Лаврову
– Одной уверенности мало, – пробормотал он, постукивая пальцами по столу в своем кабинете. – Нужны улики. А их нет. Догадки и домыслы к делу не пришьешь.
За окнами давно стемнело, сотрудники фирмы расходились по домам, а Лавров все сидел и ломал голову, кто убийца и как его остановить. Где гарантия, что Артынов – последняя жертва?
Он набрал номер Эмилии и спросил:
– Ты можешь говорить?
Это означало: «Где твой муж? Не услышит ли он наш разговор?»
В трубке шумела вода.
– Я принимаю ванну, – ответила Эми. – Лежу и гоню от себя страшные мысли.
– Правильно делаешь. Ладно, пока…
Лавров убедился, что она в порядке, и успокоился.
– Это все, что ты хочешь мне сказать?
– Я очень занят, – солгал он.
Отчасти так и было. Он думал, анализировал, сопоставлял факты. И все без толку.
Больше всего ему не нравилось, что Эми и Метелкин живут вместе. Если убийца он – ее ничто не спасет.
Начальник охраны положил трубку, встал и начал наматывать круги по кабинету. В память запали слова хоккеиста: «…втихаря включил диктофон и пишешь, как наглый Кольцов избивает корреспондента». Что-то важное было в этих словах. Понять бы!
– Втихаря включил диктофон, – произнес Роман, вслушиваясь в эту ничем не примечательную фразу, которая вдруг обрела загадочный смысл. Однако сам смысл ускользал от него.
Громкий стук в дверь помешал ему уловить подсказку, которая, казалось, витала в воздухе.
– Можно войти? – спросила Глория, бесцеремонно вторгаясь в кабинет. – Откуда такое рвение? Рабочий день окончен, а ты все еще здесь.
Лавров опешил и растерялся. Меньше всего ему хотелось сегодня попасться ей на глаза. Завтра он непременно вычислит убийцу, и ему будет чем похвастаться. Хотя, если бы он мог вычислить, уже бы сделал это.
– Не ждал? – усмехнулась она.
– Честно говоря, нет.
– А я вот решила приехать. Чувствую, тебе нужна моя помощь. До меня дошли слухи о смерти Артынова.
– Сорока на хвосте принесла?
– Что с тобой? – удивилась Глория, усаживаясь в кресло. – Ты не в духе? Голова еще болит?
– Откуда узнала про Артынова?
– Сам же говоришь, сорока.
– Послушай, мне не до шуток, – вспылил он. – Тебе этот клоун доложил? Паша Майданов?
Глория заложила ногу на ногу и, не мигая, уставилась на начальника охраны.
– Разве он не в Москве? Я посылала Санту к его матери. Та твердит, что сын укатил в столицу.