Джонатан Стрендж и мистер Норрелл
Шрифт:
— Шеклтон, сколько экземпляров книги мистера Стренджа мы сегодня продали?
— Думаю, шестьдесят или семьдесят.
— Великолепно! — обрадовался мистер Меррей. Шеклтон нахмурился и поправил очки.
— Ну да, вроде бы все отлично, так ведь?
— Что вы хотите сказать?
Шеклтон зачем-то вытащил из-за уха перо.
— Очень много людей заходили дважды и оба раза покупали эту книгу.
— Еще лучше! Такими темпами мы обгоним лорда Байрона с его «Корсаром»! А к концу недели может понадобиться второй тираж!
Здесь, заметив, что мистер Шеклтон не перестал хмуриться, мистер Меррей
— Так что же вас не устраивает? Полагаю, второй экземпляр люди хотят подарить друзьям и знакомым.
Шеклтон замотал головой так, что заплясали волоски на парике.
— Очень странная история. Ни с чем подобным я еще не сталкивался.
Тут дверь магазина открылась, и на пороге появился молодой человек, низенький и худой. Черты его лица казались правильными, и, сказать по правде, он выглядел бы даже красивым, если бы не манеры. Незнакомец относился к тому сорту людей, чьи мысли не успевают задерживаться и развиваться в голове, а непрерывным потоком изливаются на окружающих. Молодой человек непрерывно разговаривал сам с собой, и выражение его лица постоянно изменялось. На протяжении пары минут он успел удивиться, оскорбиться, принять решение и рассердиться — чувства, судя по всему, служили следствием бесед, которые он вел с воображаемыми идеальными собеседниками.
Магазины, в особенности лондонские магазины, нередко страдают от набегов различного рода сумасшедших, так что и мистер Шеклтон, и мистер Меррей мгновенно насторожились. Их худшие подозрения тут же оправдались, поскольку молодой человек пригвоздил Шеклтона к месту пристальным взглядом голубых глаз и закричал:
— И это называется внимание к покупателям! Предупредительность! — Он повернулся к мистеру Меррею и обратился к нему со следующей тирадой: — Послушайте моего совета, сэр! Не покупайте здесь книги. Здесь все — лжецы и воры!
— Лжецы и воры? — удивленно переспросил мистер Меррей. — Ошибаетесь, сэр. Не сомневаюсь, что мы сумеем вас переубедить.
— Ха! — выкрикнул молодой человек и пристально взглянул на мистера Меррея, показывая, что он уже не видит в нем своего брата-покупателя.
— Я владелец, — поспешно представился мистер Меррей. — Уверяю вас, мы никого не обираем. Поведайте мне, в чем состоит ваша претензия, и я с удовольствием исправлю все, что только можно. Не сомневаюсь, что произошло какое-то недоразумение.
Вежливый тон и любезные слова не успокоили молодого человека. Он продолжал кричать:
— Вы не будете отрицать, сэр, что это заведение пользуется услугами бесчестного мага, этого мошенника, мистера Стренджа?
Мистер Меррей принялся было что-то объяснять насчет сотрудничества с мистером Стренджем в качестве автора, но молодому человеку некогда было слушать.
— Вы не будете отрицать, сэр, что этот человек заколдовал свои книги таким образом, что они тут же куда-то исчезают — чтобы читателю пришлось покупать еще экземпляр? А потом и еще один! — Разгневанный посетитель ткнул пальцем в мастера Шеклтона: — Вы, разумеется, сейчас начнете утверждать, будто не помните меня!
— Напротив, сэр, я очень хорошо вас помню. Вы одним из первых приобрели книгу «История и практика английской магии», а потом, примерно через неделю, пришли за вторым экземпляром.
Молодой человек вытаращил
— Мне пришлось покупать второй экземпляр! — воскликнул он. — Потому что первый исчез!
— Исчез? — озадаченно переспросил мистер Меррей. — Если вы потеряли книгу, мистер… э-э… то я очень сожалею, но не могу представить, при чем тут приказчик.
— Меня зовут Грин, сэр. Я не потерял книгу. Она исчезла, причем уже дважды. — Мистер Грин глубоко вздохнул, словно человек, вынужденный иметь дело с глупцами и слабоумными. — Первую книгу я отнес домой и положил на стол, на шкатулку, в которой храню лезвия и другие бритвенные принадлежности. — Мистер Грин изобразил, как именно он это сделал. — А на книгу я положил газету, медный подсвечник и яйцо.
— Яйцо? — переспросил мистер Меррей.
— Да, крутое яйцо! Когда я вернулся — не позднее, чем через десять минут, — газета уже лежала на самой шкатулке, а книги не было! И тем не менее и яйцо, и подсвечник остались на своих местах. Через неделю я пришел сюда еще раз и купил второй экземпляр книги — все, как рассказывает приказчик. Опять отнес книгу домой. Положил на каминную полку, рядом со «Словарем практической медицины» Купера, а сверху поставил чайник. Когда я начал заваривать чай, то обе книги соскользнули с полки в корзину с грязным бельем. В понедельник мой слуга, Джек Бут, положил грязное белье в корзину. Во вторник за бельем пришла прачка. Так вот, когда она вытащила простыни, «Словарь практической медицины» оказался на месте, то есть на дне корзины, а «История и практика английской магии» исчезла.
Рассказ, раскрывающий некоторые особенности ведения мистером Грином домашнего хозяйства, давал надежду на какое-то объяснение произошедшего.
— А вы не могли забыть, куда положили книгу? — поинтересовался мистер Шеклтон.
— Может быть, прачка унесла ее вместе с грязным бельем? — поддержал мистер Меррей.
— Нет-нет! — решительно запротестовал мистер Грин.
— А не мог кто-нибудь ее позаимствовать? Или хотя бы переложить на другое место? — предположил Шеклтон.
Подобная несуразность; казалось, поразила мистера Грина.
— Кто? — воскликнул он.
— Я… я понятия не имею. Ну, скажем миссис Грин. Или слуга.
— Нет никакой миссис Грин! Я живу один! Со мной только Джек Бут, а Джек Бут не умеет читать!
— Кто-нибудь из друзей, в таком случае?
Всем своим видом мистер Грин показал, что друзей у него нет и не было.
Мистер Меррей вздохнул.
— Шеклтон, дайте мистеру Грину еще экземпляр книги и отдайте деньги за второй экземпляр.
Потом он повернулся к мистеру Грину.
— Меня очень радует, что книга вам понравилась, и вы пришли за вторым экземпляром.
— Понравилась! — вскричал мистер Грин, еще более пораженный и взволнованный. — Да я и понятия не имею, понравилась она мне или нет! Я не успел ее даже открыть!
После ухода беспокойного покупателя мистер Меррей еще немного послонялся по лавке, отпуская шутливые замечания относительно корзин с грязным бельем и крутых яиц. Однако мистер Шеклтон (который в обычном состоянии, как и нормальные люди, любил шутки) не захотел поддержать ерничанья. Выглядел он задумчивым и даже угрюмым, несколько раз настойчиво возвращаясь к мысли, что все это неспроста.