Джонатан Стрендж и мистер Норрелл
Шрифт:
— Конечно, с удовольствием! Что сказать?
— О, да просто передайте пожелания самого крепкого здоровья. Как сами считаете нужным. Слова не важны. Только не забудьте сказать, что привет передает муж Арабеллы. Пусть ее светлость знает, что муж подруги ее не забыл.
— С превеликой охотой, — ответил сэр Уолтер. — Спасибо.
Вообще-то Стрендж полагал, что сэр Уолтер пригласит его навестить леди Поул и поговорить с ней лично, однако этого не случилось. Никто даже не знал, живет ли ее светлость в доме на Харли-стрит. Не так давно прошел слух, что сэр Уолтер отправил жену куда-то в деревню.
Стрендж оказался не единственным желающим отправиться за границу. Внезапно подобные путешествия сделались чрезвычайно модными. Война с Бонапартом слишком долго держала англичан запертыми на собственном острове. Слишком долго им приходилось удовлетворять
Брюссель
Джонатан Стрендж — Джону Сегундусу
12 января 1816 г.
Насколько могу судить, я путешествую по следам лорда Байрона и отстаю от него примерно на месяц [127] . В каждом городке, где мы останавливаемся, тут же находится масса гостиничных служащих, почтальонов, чиновников, просто горожан, лакеев и дам самого различного толка, которые все еще не могут опомниться после непродолжительной встречи с его светлостью. И хотя мои спутники не устают твердить этим людям, что я — ужасное существо, английский волшебник, все равно по сравнению с английским поэтом я — ничто. Везде, куда приводит меня путешествие, я пользуюсь репутацией — совершенно для меня новой — тихого добропорядочного англичанина, который не шумит и никому не доставляет неудобств…
127
Лорд Байрон покинул Англию в апреле 1816, спасаясь от огромных долгов и настойчивых кредиторов. Кроме того, его неотступно преследовали слухи о жестоком обращении с женой и соблазнении собственной сестры[71+].
Лето в тот год выдалось странное. Вернее сказать, лета не было вовсе. Зима протянула длинные щупальца вплоть до самого августа. Солнце почти не показывалось. Небо покрывали толстые серые облака. По городам и полям с бедным, скудным урожаем дули отчаянно холодные ветры. Всю Европу сотрясали громы, освещали молнии, поливали ледяные дожди и посыпал град. Лето казалось хуже зимы: длинный день лишал людей утешения долгих, темных вечеров, способных хоть на некоторое время скрыть неприглядную картину.
Лондон наполовину опустел. Парламент ушел на каникулы, и его члены разъехались по загородным домам, чтобы получить возможность лучше разглядеть дождь. В Лондоне, в доме на Албермарл-стрит, остался мистер Джон Меррей, издатель. В иное время комнаты этого дома были самыми оживленными в городе: их заполняли поэты, эссеисты, обозреватели и вообще великие и не очень великие литературные мужи королевства. Однако сейчас великие и не очень великие литературные мужи королевства отправились в свои поместья. Дождь стучался в окно, ветер стонал в дымоходе. Мистер Меррей подбросил в камин совок угля, уселся за стол и начал читать полученные сегодня письма. Каждое письмо он подносил очень близко к левому глазу (правый ничего не видел).
Так получилось, что в этот день пришло сразу два письма из Женевы. В первом лорд Байрон жаловался на Джонатана Стренджа, а во втором Джонатан Стрендж жаловался на лорда Байрона. Джентльмены пару раз встречались в доме мистера Меррея, но лично знакомы до сих пор не были. Недели две тому назад Стрендж нанес Байрону визит в Женеве. Однако назвать успешной эту встречу было никак нельзя.
Стрендж (который в настоящее время крайне высоко ценил семейные узы и вообще все то, что утратил со смертью Арабеллы) крайне отрицательно отнесся к образу жизни Байрона.
«Я нашел его светлость на прелестной вилле рядом с озером. Он был не один. Компанию ему составляли другой поэт, Шелли, миссис Шелли и еще одна совсем молодая дама, почти девочка, которая представилась как миссис Клермонт [72+] . Характер ее отношений с названными джентльменами я так и не смог понять. Если вы знаете, в чем они состоят, то не говорите мне. Кроме того, присутствовал
72+
миссис Клермонт — на самом деле мисс Джейн (Клер) Клермонт, сводная сестра Мэри Шелли. В пятнадцать лет бежала из дома вместе с Мэри и ее возлюбленным; их любовный треугольник просуществовал восемь лет. В Италии у нее была недолгая связь с Байроном, от которого она родила дочь Аллегру.
73+
Полидори, Джон, — врач Байрона, автор повести «Вампир». Как-то между Байроном и Шелли зашел разговор зашел о сверхъестественном; каждый из присутствующих решил на пари написать по страшной истории, однако до конца дело довели только два нелитератора: Полидори написал повесть «Вампир», а девятнадцатилетняя Мэри Шелли — роман «Франкенштейн».
Лорд Байрон, со своей стороны, не одобрил одежду мистера Стренджа.
«Он по-прежнему в трауре. Его жена умерла в Рождество, не так ли? Хотя, возможно, он просто считает, что черный цвет придает ему большую романтичность».
Не понравившись друг другу с первого взгляда, они плавно перешли к разногласиям на политические темы. Стрендж писал:
«Не знаю, как так получилось, но мы почему-то сразу заговорили о Ватерлоо — самая неудачная из тем, поскольку я состою волшебником при герцоге Веллингтоне, а они ненавидят его и боготворят Бонапарта. Миссис Клермонт со всем пылом своих восемнадцати лет спросила, не стыдно ли мне быть орудием уничтожения великого человека. Я ответил, что вовсе не стыдно».
Байрон же написал следующее:
«Он — ярый сторонник герцога В. Ради Вашего блага, мой любезный Меррей, хочу верить, что книга его окажется интереснее, чем он сам».
Стрендж закончил свое письмо так:
«Люди имеют самые странные представления о волшебниках. Они просили меня рассказать о ВАМПИРАХ».
Мистер Меррей огорчился, что два его автора не смогли найти общий язык, однако, поразмыслив, решил, что иначе и быть не могло, поскольку оба прославились своей неуживчивостью. Стрендж скандалил с Норреллом, Байрон — практически со всеми [128] .
128
Несмотря на явную антипатию, что-то в личности Стренджа явно произвело на Байрона сильное впечатление. Следующая его поэма, «Манфред», работу над которой он начал в сентябре или октябре того же года, посвящена именно чародею. Разумеется, герой поэмы, Манфред, не слишком похож на Джонатана Стренджа (во всяком случае, на того респектабельного Стренджа, который поэту так не понравился). Он куда больше напоминает самого автора — эгоцентризмом, себялюбием, презрением к окружающим, намеками на какие-то невозможные трагедии и таинственные устремления. Тем не менее Манфред — чародей, проводящий свои дни в беседах с духами воздуха, земли, воды и огня. Создается впечатление, что, разочаровавшись в живом волшебнике, поэт создал другого по своему вкусу.
Закончив читать письма, мистер Меррей решил спуститься вниз, в книжный магазин. Он издал книгу Джонатана Стренджа очень большим тиражом и теперь волновался, как она будет продаваться. Магазином управлял человек по имени Шеклтон, который выглядел именно так, как и должен выглядеть управляющий книжной лавкой. Он не подошел бы на роль приказчика, скажем, галантерейной лавки, поскольку такой приказчик должен выглядеть элегантнее своих покупателей, однако в качестве книгопродавца оказался просто великолепен. Возраст его определить было невозможно. Худой, пыльный, весь в мелких чернильных брызгах, с налетом учености, граничащей с полным отрешением. На носу его красовались больше очки, за ухом торчало гусиное перо, а голову венчал растрепанный и съехавший набекрень парик.