Джунгли мегаполиса
Шрифт:
– Сдаём бельё, бельё сдаём! Граждане пассажиры, сдаём бельё! – выкрикивала она нараспев, и в её русское произношение закрадывалась певучесть украинского языка (сама Алла была откуда-то с Курской области, но уже давно жила на Украине).
«Вот тоже мне, кацапка голосистая!» – подумал Жора, натягивая носки.
Когда он облачился в костюм, процесс сдачи белья уже закончился, и Алла наливала в два стакана из титана кипяток для кофе.
– Умыться не хочешь? – спросила она через плечо.
– Можно, – ответил
В дальнем конце у туалета толпилась очередь с полотенцами, мыльницами, бритвами, расчёсками, тюбиками, зубными щётками.
Алла поставила на стол стаканы с кипятком в металлических подстаканниках, бросила в них по ложке растворимого кофе и несколько кусков сахара.
– Пойдём, я тебе туалет открою, – бросила она ему.
Она открыла туалет возле дежурного купе, блестевший ослепительной чистотой, и даже с горячей водой в кране.
– Ого, там тоже так? – спросил Жора про туалет в противоположном конце коридора.
Алла скептически недвусмысленно скривилась:
– Ещё чего? Ладно, ты тут умывайся, я тебя закрою, чтобы не лезли всякие.
Из коридора послышался шум и из-за двери донёсся голос Аллы: «Этот туалет не работает! Ну и что, что вы пассажиры? А я не хочу! Потому что не хочу! Да жалуйтесь! Кому хотите! Но я ваши рожи запомню! А вот потом увидите, что будет! Ага!»
Жора не спеша умылся под эту ругань, почистил зубы, потом приспустил штаны и помыл свой опухший и посиневший член.
Когда он вышел, Алла ещё усмиряла пассажиров, что-то выкрикивая, матерясь и размахивая перед их лицами пустой бутылкой от выпитой ими ночью водки. Пассажиры отступали под её натиском.
Он позвал её. Она обернулась, быстро подошла и на ключ закрыла туалет:
– Всё, финит а-ля комедьон! Расходись!
Пассажиры отступили: сражение за второй туалет закончилось победой проводника.
Когда они остались вдвоём, он, отхлебнув крепкого ароматного кофе, сказал ей как комплимент:
– Если меня когда-нибудь вдруг кто-то попросит показать ему настоящего, живого большевика, я скажу ему: «Большевика показать не могу, но большевичку – покажу непременно!» Ты только не исчезай никуда и не умирай, ладно?
– Ладно, – засмеялась Алла и села к нему на колени. – Ты не сердишься на меня за вчерашнее?
Он немного помолчал, а потом сказал:
– Если и сержусь, то уже не так сильно, как вчера!
Когда Жора вышел на перрон Киевского вокзала, где суетились пассажиры, встречающие и носильщики, то вдруг почувствовал себя счастливым. От вчерашней удручённости не осталась и следа.
Вероника и Гладышев стояли на перроне с чемоданами и ждали его.
Жора поймал носильщика, отбив его тройной ценой у какой-то бабульки, и вместе с трофеем направился к ним.
Вероника демонстративно отвернулась. Гладышел буркнул: «Доброе утро!»
Жора пребывал в отличном
Носильщик всё ускорялся, и Жора стремился не отстать от него, поэтому вскоре ему пришлось почти бежать. С стороны это, наверное, выглядело смешно, и его хорошее настроение куда-то испарилось.
Вероника и Гладышев догнали его уже у стоянки такси, где выстроилась огромная очередь.
Таксомоторы подъезжали редко, и очередь двигалась медленно.
Рядом стояло множество «пустых», свободных такси, но редко кто подходил к ним, потому что их хозяева ломили тройную цену против установленного государственного тарифа.
Жора не собирался терять драгоценное время, призывно махнул рукой, и, спустя минуту, одна из вечно пустующих «тачек» вырулила и подкатила к его чемоданам.
Договорившись о цене, Жора сел впереди, буркнул таксисту: «В гостиницу!», обернулся и окинул парочку, Веронику и Гладышева, усевшихся на заднем сиденье.
– А вы неплохо смотритесь вместе, – заметил он, не то шутливо, не то с иронией обращаясь к Веронике.
– Спасибо, – тихо, надломленным голосом ответила Вероника. – Ты тоже вчера неплохо смотрелся с этой тварью на шее.
– Но, но! Зачем сразу оскорбления? – возмутился Жора.
– Да к тому, что хотя бы теперь, когда у тебя есть жена, мог бы остепениться. Достаточно того, что в наш медовый месяц ты вёл себя, как последний паскудник!
– Ну вот, опять оскорбления!
– Ты мне лучше скажи, кто это такая?!
– Кто?! – сделал вид, что не понимает, о чём речь, Жора.
– Вчера вечером тебе на шею вешалась? – со злостью уточнила Вероника.
– А-а-а, эта! Проводница. Аллой зовут. Моя бывшая… Знакомая.
– Бывшая? Бывшая! А что она тебе на шею бросилась, как родная?
– А она с приветом. Она так всем на шею бросается.
– Кому это всем?
– Да всем!
– Ты что, с ней встречаешься ещё? – обиженно поджала губки молодая супруга.
– Не-е-ет, ну что ты! Как можно! Да она меня первый раз за полгода увидела. Потому, наверное, и обрадовалась!
– Да, так обрадовалась, что меня в твоём присутствии стала оскорблять, и ты это спокойно слушал.
– Не спокойно, почему, просто я знаю, что она с приветом!
– И, значит, ей можно меня оскорблять! Ни за что! А ты будешь спокойно слушать это!
– Ну, почему же…
– Всё, я не желаю с тобой разговаривать, – Вероника отвернулась к окну.
Жора отвлёкся от неприятной беседы, весь взвинченный повернулся к шофёру и спросил:
– Шеф, а ты куда нас, собственно говоря, везёшь?