Джунгли мегаполиса
Шрифт:
Когда троллейбус остановился, Гладышев отпустил поводья, поднявшись на ноги. Дуги взлетели вверх, одна попала на контактный провод, другая взлетела торчком, качаясь из стороны в сторону.
Из кабины выскочил взбешённый и испуганный водитель с белым, как мел, лицом:
– Тебе чего, делать нечего, что ли?
– Я же тебя просил остановиться. Ты не захотел. Пришлось самому.
– Я тебе сейчас покажу – самому! Ты у меня запомнишь, как на троллейбусы бросаться!
В руках у водилы поблёскивал воронёный прут монтировки.
– Ладно, дядя, успокойся! – приблизилась Вероника. – Ну что, может подвезёшь?!
– Разве что до ближайшей патрульно-постовой машины или пункта милиции, – ответил он, хлопая монтировкой по ладони. – А подруга твоя будет свидетем, как ты на троллейбусы бросаешься.
– Шеф! – вмешался Гладышев. – Да ты посмотри на неё, подруга вся продрогла. Я же из-за неё тебя остановил. Хоть верь, хоть не верь, полчаса стоим, ни одной машины не проехало. Ты первый.
– Ну и что теперь? Разве не видишь: в депо? Что, читать не умеешь?
– Но, пожалуйста, шеф, подвези!
– Я что тебе, такси что ли?
– Ну что делать? Ведь ни одной машины?
Вероника подошла ближе. Заметив, что она действительно озябла, водитель смягчился:
– Ладно, куда вам?
– Да нам туда, где повеселее! В ресторанчик какой-нибудь…
– Ну, вы даёте!
– А что?
– Да это ж не тачка, а троллейбус. Он по проводам ездит, а не куда захочешь!
– Ну да-к, ты нас довези поближе, а мы там сами пешком дойдём.
– С вас бутылка, полез обратно в кабину водитель.
– Я думала, что он тебя сейчас прибьёт, – призналась Вероника. – никогда не думала, что ты на такое способен!
Они ехали по Москве в пустом и холодном троллейбусе, скакавшем с линии на линию, со стрелки на стрелку, пока, наконец, не затормозили у какого-то перекрёстка.
– Сейчас немного пройдёте, свернёте направо, там увидите в подвальчике ресторанчик.
Гладышев отдал водиле деньги, и они пошли в указанном направлении и вскоре оказались перед входом в подвальчик под неоновой вывеской «Ресторан – Бар».
В гардеробе они оставили свою верхнюю одежду, и Гладышев задержался у зеркала, отряхнув испачканные штаны и поправив причёску. Вероника удалилась в дамскую комнату.
Направо была стеклянная дверь в ресторан. Налево – вход в бар.
– Сначала в ресторан, потом в бар, посмотрим, – скомандовала Вероника.
Зал ресторана был небольшой и уютный. Народу почти не было, видно, не многим по карману были здешние цены.
Вероника и Гладышев остановились в дверях ресторана в растерянности, с любопытством оглядывая зал.
Небольшие кругленькие столики, покрытые красно-белыми, вышитыми скатертями. В центре на каждом низкая настольная лампа под розово-жёлтым шёлковым колпаком-абажуром. По четыре деревянных стула с резными спинками.
К вновь появившейся парочке подошёл официант неправдоподобно широко улыбающийся. Чувствовалось, что клиенты
Рассыпаясь в любезностях, официант проводил их до понравившегося Веронике столика, любезно отодвинул стулья, сначала ей, а затем ему, и словно фокусник, извлёк неизвестно откуда меню на тиснёной, с золотистой каймой по краю листа бумаге.
Когда он удалился, оставив их за изучением блюд и закусок, Вероника вздохнула, оглянувшись вокруг, потом с улыбкой произнесла:
– Мне здесь нравится.
На её лице светилось удовольствие.
– Да, – согласился Дима, – редко можно попасть в столь приятное местечко. Только вот, сколько будет стоить это удовольствие.
– Не порть мне настроение, – слегка наклонилась к нему Вероника. – Я хочу отдохнуть и развеяться, а не деньги считать. Они у меня пока есть!
– Хорошо, не буду, – однако его продолжало глодать беспокойство, что здесь всё очень дорого стоит, и потому он никак не мог расслабиться, чтобы почувствовать себя окончательно комфортно и хорошо.
– Что ты ёрзаешь, как иголках? – снова зашептала Вероника. – Ты своим видом портишь мне всё настроение! Последний раз говорю тебе: выбрось из головы мысли о деньгах. Я знаю, что они копошатся у тебя в ней, как черви! Посмотри лучше, как здесь мило, как здесь хорошо! Неужели ты не можешь радоваться этому?
– Не могу, – признался он честно.
– Почему?
– Потому что это всё не моё. Это как красивая, яркая ловушка для таких мотыльков, как ты.
– Тьфу ты, дурак! – возмутилась Вероника. – Слушай, ты мне уже почти испортил настроение! Зачем мы пришли сюда? Чтобы ты теперь гундел себе под нос? Ты же сам хотел пойти и посидеть в каком-нибудь уютном ресторане! Чтобы ты здесь делал один?
– Один бы я сюда не пошёл, – Гладышев потупил взгляд.
– А куда бы ты пошёл?
– Никуда.
– Зачем же ты тогда говорил мне, что хочешь пойти в ресторан?
– Я же предупредил тебя, что только мечтаю об этом.
– Ну, вот, теперь твоя мечта сбылась! Зачем же теперь портить кровь себе и другим?
К их столику подошёл официант, всем своим видом выражающий готовность обслужить своих новых клиентов. В руках у него был пустой серебряный поднос и большая белая салфетка.
– Что будете заказывать? – спросил он, выдержав паузу.
– На, кавалер, заказывай даме ужин, – передала Вероника меню через столик Гладышеву.
Он уставился в него, и от упорной работы мозга, зациклившейся и зашедшей в тупик, на его лбу выступила испарина. Он читал названия блюд, но не мог сообразить, что это такое. Слова не ассоциировались с образами сколько не напрягал он свою память.
Пауза неловко затягивалась, и потому Вероника забрала у него меню:
– Для начала два зимних салата, картофелль фри, бефстроганоф, солёных огурчиков, красного сухого бутылку и по кружке хорошего, свежего пива.