Джунгли. Том 3
Шрифт:
— Теперь раздеваться? — Вновь спрашивает торопыга, словно боясь, что всё закончится, а сама она не успеет даже покрасоваться своими шикарными сисечками.
— Я сам тебя раздену. — Отдыхайте, Мудрогорна, по вам ведь видно, как утомили вас переходы, местный климат. Лучше воспользуйтесь моментом, переведите дух, ведь после я с вас не слезу.
Женщина усмехнулась, покачала головой:
— Слышать такое от мужчины мне ещё не доводилось.
— Дико? — Спросил я, и та кивнула. — Понимаю, сам когда-то через это прошёл. Медоеды, обратитесь к Екатерине, пусть принесут её
Одна из белохвостых тут же покинула шатёр, на смену ей зашла другая. Подперев стену, за всем, со стороны, словно став тенью, наблюдала Гончья. Моя немая стража всячески старалась не мешать процессу, да только я постоянно сталкивался с ними глазами, что сбивало с толку. Вот чего я сейчас хотел сделать? Как хотел коровку подколоть?
— Решили обмыться? — Точно! Подав голос, сама воительница напомнила мне о моих планах.
— Именно, и вас немного в порядок привести. Уж простите, пованивает от вас знатно.
Женщина аж водой поперхнулась, стала принюхиваться к своей одежде, после приподняла руку, слегка скривила личико. Уверен, у неё и на подмышках, и на лобке лес дремучий. А я такое не люблю. Интимная стрижка, тёплая мыльная вода, немного пены, ласки и любви помогут девушке завестись. А к моменту, когда нужно будет начинать, там уже и Агохлу с Онохой окажутся в зените. Вот тогда мы и пошалим. Хе-хе-хе…
Вскоре прибывает вино, подобрав одежду, в которую переоденусь утром, кладу её в сторонку. После возвращаюсь к зажатой, спертой от моих последних слов женщине. Эмоции я её понимал, ведь, окажись на её месте в нашем мире и услышь, как девушка говорит, что я дурно пахну — тотчас со слезами бы убежал в ванну. И не факт, было бы у нас чего после её признания или нет. Найдя бритвенное лезвие, подхожу к гостье:
— Простите мне моё замечание. Выпьем?
Естественно, она соглашается, жадно пытаясь запить пережитый позор дополнительной порцией алкоголя. Как известно — пьяная баба пизде не хозяйка. Пару раз по телику или где-то в интернете слышал о том, что алкоголь помогает женщине возбудиться. Естественно, в контролируемых дозах, а не в алкоприступе и пьянстве до потери пульса. Отвесив барышне пару скупых комплементов в разговоре, вновь подливаю алкоголь, мы опять выпиваем, и я спрашиваю:
— Как вы относитесь к интимной стрижке?
— Какой-какой? — Взялась руками за свои длинные русые светлые волосы воительница. — Уж простите мне мою дерзость, но предпочла бы не стричься. Длинные ухоженные волосы символ аристократии.
— Я о стрижке подмышками и на лобке. — Без улыбок или издевок прерываю собеседницу. — Данный тип волос концентрирует на себе все неприятные запахи, — кладу руку женщине на колено, — да и трогать выбритую, гладкую женскую кожу там в разы приятнее.
— А… вы в этом плане. — Нервно женщина берётся рукой за бокал, хочет выпить, но в нём пусто. — Да я и не против… — она тянется к сосуду на столе, но я отпускаю её коленку, беру что-то напоминающее вазу и подливаю ей вина.
Вскоре, наконец-таки, прибывает чан с водой и мылом. Чтобы продегустировать то, а также посмотреть, как у нас продвигаются дела, приходит лично Катя.
— Мне очень любопытно устройство подвязок, на которых держится ваша броня. — Подойдя к той как к манекену сзади, прошу женщину на некоторое время стать наставником, пока я буду её раздевать. Та согласилась, но прежде чем я начал развязывать узелки на её шее, мне пришлось поискать табурет.
— Давайте я лучше опущусь на одно колено. Мне не зазорно перед властителем другой страны. — Говорит воительница, и я с радостью принимаю предложение. Всё же не хочется ощущать себя школьником, снимающим игрушки с новогодней ёлки.
Сперва мы с коровкой начали с подвязок. Они, словно из эротического искусства бондажа, обвивались вокруг всего её тела. Наплечники были связаны с нагрудником, тот имел некое крепление, на котором женщина без помощи рук на спине носила огромный топор, весивший с пережравшего меня. Веревки затягивались туго, где-то специально, а где-то от необходимости, я жестко прихватывал Мудрогорну за грудные пластины, те самые, поддерживавшие её дойки в приподнятом положении. Естественно было ожидать, что они под тяжестью своей обвиснут. И так оно и было. Однако, без поддержки всё выглядело в разы более сексуально и уместно. Когда я снял с неё последний мешавший видам элемент, синюю рубашку, и, попробовал взять её левую грудь, пальцы мои обволокло мягкое, теплое чувство. Даже в две руки я не смог бы нормально взять этот огромный, подвижный атрибут.
— Разрешите встать? — просит женщина, что до сего момента была ко мне спиной. Пальцы мои сжимали это мягкое, прекрасное, созданное самыми мастеровитыми богами явление, называемое грудью. До этого я игрался лишь с левой, пытался при помощи руки приподнять, но в мою растопыренную кисть с трудом помещалась даже область её соска. Чего уже говорить о этом чудесном, мягком и теплом молочном холме.
Припав к её спине, обнимаю женщину, и второй рукой так же берусь за мягкую область розового сосочка. Пальцы мои, как пальцы пианиста, исследуют каждую шероховатость, неровность, ощупывают вишенки, вдавливают, то пощипывают, то наоборот отпускают.
Боже, какой кайф!
— Ах…
Внезапно донеслось, и женщина тотчас решает приподняться. От чего я соскользнул по её спине.
Зараза! Я же не разрешал!
— Вы ведь помните, что обещали? — Спрашиваю я.
— Могу я поменять колено? — Она лицом не повернулась ко мне, произнеся это. Да и в принципе не требовалось, по белозубой улыбке потирающей руки медоеда, прятавшейся в тени входа, я понял, что это был за «Ах…»
— Думаю, не стоит, давайте лучше перейдём к мыльным процедурам, пока вода окончательно не остыла.