Джунгли. Том 3

Focsker

— Вчера свалилась в обморок, Мария говорит, из-за недоедания. Она слабеет, Лёша, может даже умирает.

— Это нормально для всех нас, и она должна это понять. Ну а после, как совсем ослабнет, мы, может, чего-то и придумаем.

Распорядись, пожалуйста, чтобы сегодня вечером её хорошенько помыли, затем с Рабниром и Гончьей привели ко мне на «профилактические процедуры».

— Лёха… — пробубнила недовольно Катя. — Ты же знаешь, что Джорджу это не понравится…

— А? А-а-а-а… точно, блять, я всё никак не могу к его биполярке привыкнуть! — Стройность Гончьей, её забота, навязанная по моему приказу, влюбили здоровяка в длинноногую, лёгкую плоскозадую Гончью. Он нашёл свой типаж и теперь с радостью присматривал за нашими детьми. Подбивая клинья с целью попасть в «нашу стаю». Моя-то подружка его на хуй шлёт ещё за прошлые обиды, я тоже, ибо не фанат Шведских семей, а вот сестры Старейшины прям слюни по нему пускают. Текут по «Гиганту», как Ниагарский водопад обтекает всё, что под ним.

— Тогда попроси Лею сопроводить Бессмертную, а Гончьей предложи Джорджа познакомить с сестрой, которая на её должность все претендует. Скажи, если сможет сбагрить этого пе… боже, у меня даже язык уже не поворачивается его так назвать! Единственный человек,

которому это место на пользу пошло! В общем, сведи Джорджа с кандидаткой, и предложи Гончьей отдать должность сестре, посмотрим, что получится.

Катя посмеялась, рассказала о «Нездоровом гареме», собирающемся в таверне из пенсионеров вокруг тётушки Веры, и о Первых межвидовых нудистских соревнованиях по пляжному волейболу, на которых разыгрывалось моё внимание.

Время, правила чужого дома, чужих мест размыли надуманные границы хорошего и плохого, правильного и неправильного. Мы жили, мы выжили в тропиках, научились тому, чему учили местные, местами переняли их обычаи, а местами и они с радостью стали копировать наше поведение. Мы, наконец-то, стали частью единого, чего-то большого и значимого, научились вместе проживать месяцы, наслаждаться недостатками друг друга. Турниры и театральные вечера, дни гастрономических изысков других культур и совместных вечерних музыкальных посиделок стали тем, чего каждый вечер ждали голодные до новых историй, событий умы. Мы строили, тренировались, работали и готовились каждый день, неделю, месяц, осознавая и предчувствуя — что вскоре вновь может грянуть гром.

Конец.