Единственный и неповторимый Кристальный друид
Шрифт:
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
— Это лучшее, что я могу сделать, — сказала я Рикру, завязывая последний бинт. Его облик сокола теперь был скорее из марли, чем из перьев.
Дай мне день отдыха, — буркнул он, — и я снова буду ловким и радостным спутником.
Я
Друид сидел неподалеку, прислонившись к стволу дерева, прикрыв глаза, прижав ладонь к ребрам.
Я закупорила бутылочку — он указал накапать зелье на раны Рикра, чтобы ускорить исцеление — и убрала ее в аптечку, а потом несколько минут осматривала подошвы своих ног. Поцарапанные, но не до крови. Я в последний раз разулась вне своей квартиры.
Я прошла к камню у края воды, забрала свои сапоги и носки. Тело Баллигора было огромной вонючей кучей в воде. Я вернулась в тень, где ждал Зак, хотя тень уже не требовалась. Мягкое оранжевое сияние было за западным склоном горы, только это осталось от света солнца.
Я опустилась рядом с друидом, надела на ногу мокрый носок.
— Как прошел поход к распутью?
Он вздохнул, не открывая глаза.
— Бессмысленно. Все место заброшено.
— Плохо, — я надела другой носок. — Ты бросил меня тут, как бесполезный груз, чтобы я тебя не замедляла, так что ты вряд ли хочешь знать, что я выяснила об убийце-фейри, пока ты был там.
Зак приоткрыл глаза.
— Ты что-то узнала? От Баллигора?
Я кивнула, все еще злясь, что он меня бросил, так что не насмехаясь.
— Он сказал, что убийца может поглощать дух жертвы, видимо, это включает и сердце, «вызывая» его. Звери беззащитны, но если есть имя, ты можешь сопротивляться. Но сопротивление может свести с ума от гнева или страха.
Он сел прямее, кривясь от движений.
— Если убийца знает твое имя, — продолжила я, сунув ногу в сапог, — у тебя нет защиты. Он может поглотить дух, даже если ты далеко. Наверное, так умерла Арла. Джейсон сказал фейри ее имя, и он ее убил.
Он выругался.
— Это означает, что он может заставить фейри убить любого, чье имя знает.
— И это означает, что Лейни вряд ли знает о фейри или его силах. Иначе она уже дала бы ему мое имя, — я завязала шнурки и повернулась к алхимической аптечке. — Тебе нужно что-то до того, как я уберу это?
— Зелье энергии. Лиловое. И серое с пузырьками.
Я вытащила аметистовое зелье, откупорила его и протянула. Прижимая ладонь к ребрам, он взял флакон и осушил его. Я нашла серое с пузырьками, сморщила нос от его резкого запаха.
— Что это?
— Обезболивающее.
Я подозревала, что сильное. Я передала его, и он осушил его.
— Твои ребра сломаны? — ворчливо спросила я, не желая знать, как сильно он ранен.
— Думаю, ушиблены, — он зажмурился. — Обезболивающее поможет. Проблемы сейчас, в основном, в последствиях зелья силы, которое я принял перед боем с Баллигором.
Я удивилась, что удары большого фейри не разбили его. Поджав губы,
Баллигор чуть не убил всех нас, но Лаллакай без проблем его убила. Я посмотрела на берег, где Леди Тени бродила у края воды, ее длинные волосы развевались на ветру, хотя я его не ощущала, была лишь жаркая влажность. Она не переживала из-за побитого состояния ее друида.
Она и Баллигор говорили о нехватке магии Зака. Я посмотрела на его правое предплечье, татуировки, разрушенные шрамами, были прижаты к его плоскому животу, он держался за ребра.
Я прищурилась. Я схватила его запястье и отвела руку. Кровь была на его ладони от порезов.
Я вытащила бинт, прикусила щеку изнутри, подавляя вопрос. Я не хотела его задавать, но не могла больше сдерживаться.
— Почему ты меня спас?
— Я уже несколько раз это сделал.
— Я в курсе, — я налила на бинт дезинфектор и вытерла самый большой порез. Выцветшая руна — какое-то заклинание — была вытатуирована на его ладони, теперь поврежденная и бесполезная. — Ты сам сказал, что ты убийца, тебя разыскивают в Ванкувере. За твою голову назначен миллион долларов, — я посмотрела в его глаза. — Почему ты из кожи вон лезешь, чтобы я не умерла?
Он отвел взгляд, прислонил голову к стволу дерева. Смотрел вдаль, в глазах была тень.
— Ты когда-нибудь теряла все? — тихий вопрос, низкий и хриплый голос. — Ты когда-нибудь понимала, что все, что важно для тебя, пропало, и ты упустила это? И все, что осталось, — худшие части твоей жизни и худшие части тебя.
Я сжимала его ладонь, его кожа была теплой, а ладонь — мозолистой. Я тихо выдохнула носом, чтобы успокоить кипящие эмоции, которые пробудили его слова.
— Как это связано со спасением меня?
Его зеленые глаза посмотрели на меня, утомленные.
— Ты когда-нибудь хотела быть кем-то еще?
Все время. Каждый день.
Но я не призналась бы в этом.
— Ты так и не ответил на мой вопрос. Почему ты меня спас?
— Я еще не решил.
Он повторил ответ, который я ему дала раньше.
— Бред.
— Правда. Я спас тебя от медведя-фейри, потому что я не бессердечен, и потому что я хотел информацию от тебя. Но дальше — не знаю. Я всегда работал один. Я не знаю, почему принял твою помощь с этим, почему помог тебе или задержался рядом. Я даже не знаю, почему сейчас это тебе рассказываю. Это на меня не похоже.
Я прищурилась, глядя на него.
Его грудь вздымалась и опадала от медленного глубокого дыхания.
— Но я не хочу, чтобы все было так, как всегда, и… вот мы здесь.
Ругаясь под нос, я посмотрела на его ладонь. Он был непостижимым. Он был убийцей, который спасал детей. Он был плутом, который хотел наказать убийцу. Он был супругом опасной темной фейри, но держал ее на расстоянии руки. Он был сильным, но потерял часть той силы.
Я просто его не понимала.
Мысли кипели, я смыла грязь с его ладони, в потом погрузила бинт между его средним и безымянным пальцами. Бинт зацепился за что-то, и я посмотрела туда, ожидая увидеть еще один порез, но там не было раны. Там был след от давней раны.