Единственный конец злодейки — смерть. Том 4
Шрифт:
Нервы были на пределе из-за глупого Дерека. Герцог с трудом отбросил мысли о горничной и ее женихе и сменил тему:
— Нет, ничего. Чай остынет. Давай… начнем пить.
Он хотел сгладить неловкую ситуацию, предложив дочери чай, как вдруг замер… В чашке Ивонны ничего не отражалось. Герцог опустил глаза и посмотрел в свою чашку. На поверхности полупрозрачного напитка было видно его окаменевшее лицо.
И тогда в голове послышался чей-то голос:
— Когда вы будете с ней… загляните в
А-а-а! Герцог с трудом сдержал вырывавшийся стон. Он совсем забыл, что сказала Пенелопа незадолго до побега. Смятение охватило его, словно цунами. Герцог стал вспоминать тот разговор.
По какой-то причине он внезапно захотел пообедать вместе с Пенелопой, позвал ее в оранжерею. А потом они о чем-то говорили… О том, что она хотела куда-то съездить.
Да, они говорили о ее выезде за пределы имения. Он сказал, что поможет ей, даже если она сбежит из дома. После церемонии совершеннолетия эта девочка худела не по дням, а по часам, он больше не мог держать ее взаперти и, промучившись всю ночь, принял решение.
Он заглянул в чашку, как и сказала Пенелопа. По позвоночнику пробежал холодок. Если бы она была человеком, то, естественно, отражалась бы в чае. Если бы она была человеком… Тогда кто же сейчас сидит передо мной?
Ивонна прошла многочисленные испытания и почти доказала, что она его родная дочь. Она не только как две капли воды похожа на покойную жену герцога, но и знает секреты, истории и воспоминания, о которых никто другой не мог знать.
Это никак не могло быть ложью. Если бы не Пенелопа, герцог без колебаний объявил бы, что нашлась его родная дочь. Пенелопа. С каких, черт возьми, пор Пенелопа знала об этом?
Какое лицо у нее было, когда она это говорила? Странно, но воспоминания о том обеде были расплывчатыми.
У него шла кругом голова. И остался лишь образ встревоженной Пенелопы, которая, поколебавшись, с трудом выпалила эти слова и сбежала из оранжереи.
— Будьте с ней осторожны, отец!
— Жаль, конечно, но это к лучшему. Я тоже заметила, что Лее очень нравится Пол. Эти двое теперь всегда будут вместе. Ваша светлость?
Герцог резко очнулся от воспоминаний и поднял голову, Ивонна перестала болтать и смотрела на него своими большими глазами. Это, несомненно, было милое лицо Ивонны, но почему-то по шее скатился холодный пот.
— Прости… О чем мы говорили?
— Вам что-то попало в чай?
— А?
— Вы неотрывно смотрите в чашку.
Ивонна не улыбалась. Герцог крепко сжал кулаки под столом.
— Н-нет… Я вспомнил о забытом деле.
— Что-то случилось? У вас нехороший цвет лица.
— Я в порядке. Спасибо за заботу.
Лицо Ивонны тут же стало беспокойным. Герцог старался сделать вид, будто ничего не произошло, и встал с места.
— У меня дела, я пойду. Чай попьем в следующий
— Так скоро?
— Невежливо долго донимать больного человека.
На этих словах он вышел из-за стола, однако не успел сделать и шага, как кто-то схватил его за рукав.
— Я… Ваша светлость!
Остановившись, он обернулся. Ивонна смотрела на него так, будто многое хотела сказать. Он опустил взгляд на рукав, который она схватила, и похолодел. Девушка нерешительно начала:
— Вы же спросили, не хочу ли я чего-нибудь.
— А, да.
Только тогда лицо герцога расслабилось, и он улыбнулся.
— Ты вспомнила, что хочешь купить?
— Я не хочу ничего покупать. Я хотела бы отлучиться.
— Отлучиться?
— Да. Я так внезапно пришла к вам, что не попрощалась с людьми, с которыми жила раньше. После болезни я поняла, что скучаю по ним. Неожиданно разговор зашел о том же, о чем и в последний раз с Пенелопой.
— Ты же еще не выздоровела, а уже хочешь отлучиться? Времени много, съездишь позже.
— Но… среди них есть сироты, о которых я заботилась. Я волнуюсь, как бы они не голодали, пока меня нет. Прошу вас.
Ивонна нежно сжала руку герцога. Это выглядело мило, однако герцог не мог забыть чашку чая, в которой ничего не отражалось.
Она не натворила ничего такого, как Пенелопа, и ему не приходил в голову повод насильно удерживать человека. После недолгих размышлений он с трудом ответил:
— Поезжай с телохранителем, которого тебе назначат.
— Нет, я могу быстро съездить одна.
— Но за пределами имения опасно, Ивонна. Как девушка может гулять одна, без телохранителя?
— Я всю жизнь прожила за пределами имения, — надувшись, произнесла Ивонна.
Поняв, о чем она, герцог нахмурился.
Его дочь должна была вырасти в благородной и богатой обстановке, какой нет ни у кого другого. Хоть она сейчас и выглядела здоровой девушкой, но, как только герцог представлял, в каком грязном и опасном месте ей довелось расти, он хмурился.
Хоть он и привел в дом Пенелопу от тоски по родной дочери, чувство вины от этого нисколько не уменьшилось.
— Я в порядке, отец.
Словно поняв все его чувства, Ивонна посмотрела на герцога и весело улыбнулась. Отец какое-то время пристально смотрел в синие, полные теплоты глаза, а затем продолжил:
— Возьми повозку. Или даже в этом не можешь мне уступить?
— С удовольствием.
— И обязательно вернись до захода солнца.
— Да.
Ивонна снова весело улыбнулась. Герцог рассеянно посмотрел в лицо дочери, по которой так скучал.
— Непременно, отец.
— Подготовь повозку для Ивонны, — коротко отдал приказ дворецкому герцог, вернувшись в кабинет.
— Да, хорошо, — ответил преданный дворецкий и спросил: — Вы хорошо поговорили с госпожой Ивонной?