Эдуард Лимонов
Шрифт:
22 ноября 2006 года пять человек — Андрей Милюк, Сергей Чекунов, Евгений Павленко, Михаил Башин и Константин Мусатов — успешно все это и проделали. Для руководства парламента и следствия осталось загадкой, как они проникли туда. Подозревали оппозиционного депутата Сергея Гуляева, но тщетно. Ни он, ни другие народные избранники пропусков им не выписывали.
Тогда мы заявили СМИ, что ребята вложили в паспорта похожие по цвету на пропуска картонки из чайных коробок и в толпе посетителей охрана этого не заметила. Теперь уже можно рассказать, что пропуска просто напечатали на цветном принтере, взяв за образец один из них, а перед акцией утилизировали
Акция прошла под лозунгами «Нет башне Газпрома» и «Тюльпанов — враг Петербурга». Тогдашний спикер ЗакСа с цветочной фамилией серьезно обиделся и настоял на возбуждении уголовного дела. В итоге Сергей Чекунов и Михаил Башин оказались в следственном изоляторе «Кресты», а остальные — в бегах. Впрочем, долгим пребывание ребят за решеткой не было, а процесс в итоге вообще закончился примирением сторон.
В декабре 2006 года коалиция «Другая Россия» провела в Москве первый Марш несогласных, правда, в форме митинга на Триумфальной площади. С той акции осталось знаменитое фото, где три вождя — Касьянов, Лимонов и Каспаров — стоят в профиль, подобно Марксу, Энгельсу и Ленину. Уже тогда мы ждали, что будем, как запланировано, проводить марш и прорываться к Кремлю по Тверской. Однако там все было перекрыто, и потому вожди двинулись ко 2-й Брестской улице, их пропустили, а вот попытка нацболов прорваться вслед за ними и провести все же шествие была пресечена ОМОНом.
Но настоящий успех к «Другой России» пришел после петербургского Марша несогласных 3 марта 2007 года. Тут сошлось несколько факторов. И низкая популярность губернатора Матвиенко, и широкий спектр сил, готовивших акцию, и, конечно, масштабная агитационная подготовка. Тиражи газет и стикеров, которые день и ночь раздавали и клеили нацболы, исчислялись десятками тысяч — чувствовалась финансовая поддержка руководства коалиции. Мы буквально не спали сутками, мотаясь по городу и «окучивая» его.
Масла в огонь подлила сама городская администрация, которая не только запретила шествие, но еще и крутила в метро для удивленных горожан предупреждение — ни в коем случае не ходить на несанкционированный марш к БКЗ «Октябрьский». В итоге ко дню акции о ней знал уже весь город.
Еще одним опрометчивым шагом Валентины Матвиенко стало снятие с грядущих выборов в Законодательное собрание списка «Яблока» с Резником во главе. Похоже, тут было что-то личное. Возможно, Валентина Ивановна обиделась на высказывания о ней острого на язык Максима Львовича. С другой стороны, в политических кругах Северной столицы гуляла версия, что «яблочники» сдали фальшивые подписи. А когда об этом сообщили градоначальнице, та сказала главе горизбиркома Александру Гнетову: «Действуйте строго по закону». Впрочем, зная цену всем этим подписям на российских выборах, сделаем вывод, что в любом случае это было политическое, а не правовое решение.
Накануне марша в город прибыли три лидера коалиции. Те способы, которые они выбрали для перемещения в пространстве, прекрасно характеризуют политический стиль всех троих. Лимонов высказывал идею поехать вместе с журналистами в плацкартном вагоне, чтобы быть ближе к народу. В итоге он там и поехал, Каспаров тоже сел на этот поезд, но, попозировав перед камерами, ушел спать в вагон СВ, ну а Михал Михалыч полетел на самолете.
Вечером мы — его организаторы — и прибывшие из Москвы лидеры собрались в квартире Каспарова на Петроградской стороне, в новом доме неподалеку от станции метро
Я не мог не поинтересоваться у Михал Михалыча, как ему это занятие и есть ли разница с работой в правительстве.
«Точно то же самое. Процесс планирования очень похож», — был ответ.
Встреча перед началом марша была назначена в офисе «Яблока» на улице Маяковского, откуда мы должны были двигаться к БКЗ «Октябрьский». Это была ошибка — прямо рядом с офисом собравшихся атаковал ОМОН. Первым делом был задержан Лимонов. Мне удалось уйти и добраться до БКЗ, где под мантры офицера милиции, монотонно требовавшего в мегафон разойтись, уже стояла и волновалась протестная толпа. Взявшись за руки с какими-то пенсионерами, мы отодвинули ограду, продавили милицейское оцепление и вышли на Литовский проспект.
Здесь Михал Михалыч, окруженный толпой, дал интервью журналистам и… отбыл на «мерседесе» в аэропорт. Этим и окончилось все планирование.
Ну а мы среди все увеличивающейся толпы народа, в общей сложности не менее семи тысяч человек, двинулись по Невскому проспекту. В Смольном, вероятно, не были готовы к такому развитию событий, и все милицейские кордоны были довольно хилыми. С ходу толпа с нацболами в авангарде легко прорывала их. Царили революционное весеннее настроение и атмосфера праздника.
Только возле Думской улицы дорогу нам преградили уже полноценный кордон из самосвалов и тяжелых автомобилей и омоновцы со щитами. Начался импровизированный митинг с балкона бывшей городской думы. Все это время над толпой что-то летало. Приглядевшись, я увидел, что это были каски, дубинки и прочие причиндалы омоновцев. Когда они вклинивались в толпу, их окружали пенсионеры и начинали бить и отнимать оружие…
Выступил Каспаров, заявивший, что до победы нам остался год. Я призвал идти освобождать Лимонова и других товарищей к отделу милиции. Ну а Гуляев забрался на карниз и вещал оттуда, пока его не стащили милиционеры. Брали его исключительно театрально. ОМОН свиньей вклинился в толпу, добежал до думы, стащил Сергея за ноги с поребрика, уронив о перила, и потащил обратно, изрядно побив и помяв. После этого они начали рассекать собравшуюся толпу, и люди стали постепенно расходиться.
Чувство эйфории переполняло нас. «Этот город наш», — говорил я кинорежиссеру Алене Полуниной, которая впоследствии сняла о событиях 2007–2008 годов фильм под названием «Революция, которой не было». Лента получилась несколько мрачноватая, в Достоевском пессимистическом духе. Но это больше касается последующих событий, а не того яркого дня.
Губернатор Матвиенко возложила вину за произошедшее на «два вагона экстремистов, приехавших из Москвы», что выглядело глупо, учитывая многочисленные фото и видео толпы в пять-семь тысяч человек, идущей по Невскому.
«Многие наблюдатели никак не могут разгадать логику действий Кремля и Смольного, — было сказано в нашей совместной статье с Белковским по горячим следам после марша. — Разве Марш несогласных был столь опасен? Разве 7 тысяч граждан могли одним маршем поменять власть в одном отдельно взятом северном городе? Зачем же было свозить со всего Северо-Запада безразмерные толпы ОМОНа и перекрывать бронированными джипами мыслимые и немыслимые дороги?!
Разгадка очень проста. Власть боится, потому что совсем не понимает мотивации протестующих.