Её чужая дочь
Шрифт:
Этот мужчина просто насквозь пропитан ненавистью ко мне. Она окутывает его с ног до головы, заполняет воздух, делая его тяжёлым и удушающим. Сделаешь вдох – и умрёшь в муках.
Только я никак не могу понять, в чём причина такого отношения. Это я должна ненавидеть Селиванова всей душой, чем и занималась последние годы. Взращивала внутри себя злость и ненависть к некогда любимому мужчине, чтобы задавить любые остатки чувств.
Ревела по ночам в подушку из-за того, что лишилась ребёнка. Закрывала глаза и видела
Ведь это неправильно – вспоминать обманщика, по вине которого я потеряла всё, что было таким важным для меня.
Глава 9
– Ева, – повторяет в третий раз. Теперь без вопросительной интонации, будто констатируя факт, убеждая себя принять суровую реальность.
В лице Руслана что-то меняется, он отворачивается от меня и смотрит в сторону окна. Складывает руки в карманы дорогих брюк, кадык мужчины нервно дёргается.
– Евгения, – отвечаю уверенным твёрдым голосом. В своём воображении, на деле же я жалко блею, словно охрипла после долгой болезни.
Стою по стойке смирно, как преступник перед судьёй за несколько мгновений до вынесения приговора. Руки безвольными плетьми свисают вдоль тела.
Чувствую, что дышать становится тяжелее, делаю вдох, но узкая блузка мешает вобрать необходимую мне сейчас порцию кислорода. Одна рука инстинктивно взлетает и оказывается на груди, пальцы впиваются в верхнюю пуговицу.
– Меня зовут Евгения, – повторяю, подозревая, что в прошлый раз босс меня не расслышал.
Но у Селиванова отличный слух. А ещё невероятная скорость и реакция. Руслан за долю секунды преодолевает расстояние между нами и впивается взглядом в меня.
– Никогда! – рычит, непозволительно близко приблизив ко мне своё искажённое злобой лицо. – Никогда не приближайся к моей дочери! Слышишь меня, Ева? Или Женя, кто ты там на самом деле?
Я смотрю на Руслана и пытаюсь осмыслить его слова. В солнечном сплетении нестерпимо горит от боли и неприятия всего происходящего. Я предпринимаю ещё одну попытку увеличить расстояние между нами, но тщетно. В итоге спотыкаюсь о край дивана и едва не падаю на него, но в последний момент Руслан перехватывает моё запястье крепкими, как железные тиски, пальцами, и дёргает на себя.
От этого, давно позабытого прикосновения, всё тело обдаёт жаркой волной. Я не сразу соображаю, что нужно вырваться из его плена, да и Руслан, кажется, действовал на рефлексах.
– Ай! – реагирую запоздало, шиплю на мужчину и дёргаюсь в сторону. – Держите себя в руках, Руслан Романович, – подчёркиваю субординацию, напоминая тем самым, что мы на работе находимся.
– Уйди. Отсюда. Вон! – выдыхает злобно. – Чтобы я никогда тебя не видел ни в своём агентстве, ни тем более, в
Отпускает мою руку, брезгливо поморщившись при этом, но продолжает бессовестно рассматривать меня. Приняв, наконец, тот факт, что перед ним нахожусь именно я, а не какая-нибудь похожая девушка, Руслан буквально ощупывает меня взглядом.
Недолго задерживается на губах, опускается ниже. Залипает на часто вздымающейся от волнения груди, очерчивает тонкую талию, бёдра и резко возвращается к лицу. Впивается в глаза, хочет что-то сказать. Его взгляд сейчас напоминает мне бегущую строку с тысячей и одним вопросом. Но Руслан молчит, ничего не спрашивает, как всегда, решив всё за нас двоих.
Видимо ждёт, что я выполню его приказ и испарюсь, словно меня здесь и не было. Но я не собираюсь бросать всё из-за самодурства этого зачерствевшего сухаря.
Я ожидала любой реакции, но даже представить не могла, что Селиванов озвереет при виде меня. Как будто это я его бросила, даже ничего не объяснив.
Мой потерянный слегка расфокусированный взгляд непроизвольно цепляется за лежащий на диване лист бумаги. Договор, который мне дала Милана буквально за несколько минут до появления босса.
Под удивлённый, ничего не понимающий взгляд Руслана я поднимаю бумажку, резво огибаю мужчину и иду к его столу.
Хватаю первую попавшуюся ручку и ставлю свою размашистую подпись напротив его аккуратно выведенной. Не знаю, когда он успел её поставить, возможно, дал вчера Милане пустой бланк со своей подписью.
Опрометчиво, Руслан Романович, очень опрометчиво так делать.
Но зато мне на руку сыграла его глупость, и теперь он ничего не сможет изменить, будет терпеть до самого окончания практики.
– Вот, – разворачиваюсь и тычу в лицо Селиванова подписанным документом. – Ты сам предложил мне проект, что же теперь, возьмёшь свои слова обратно?
Я прекрасно понимаю, что босс может просто вырвать из моих рук эту несчастную бумажку и разорвать её на клочки. Но осознанно иду на риск. Тот Руслан, которого я знала, всегда выполнял свои обещания. Все, кроме одного…
– Однажды ты уже сломал мою жизнь! – пользуюсь его молчанием и хочу высказать ему хотя бы маленькую долю того, что копилось столько лет в моей душе. – Я не позволю, слышишь? Не позволю тебе сделать это ещё раз!
Последнюю фразу произношу гневным шёпотом, стоя на носочках и находясь лишь в нескольких сантиметрах от лица Руслана.
Я не знаю, как это работает, но всего за несколько минут этот кабинет стал невероятно тесным для нас двоих. Ощущение, будто в наши тела вшиты магниты, которые так и стремятся притянуться друг к другу, но мы сопротивляемся изо всех сил.
Руслан перехватывает мою руку, в которой я крепко держу договор, но отобрать документ не торопится. В глазах мужчины мелькает… растерянность?