Ее величество
Шрифт:
– Нет, она в минусах была, потому что переживала, но продолжала с ним нянчиться. А он барствовал, – не согласилась Инна.
– Несносный! Эмма, выходя замуж, не нанималась ему в объект для битья, – возмутилась Жанна. – Дочь моих друзей десять лет была замужем. А потом сказала: «Зачем я, глупая, столько лет терпела, страдала? Поведение мужа выбивалось из моих ясных устоявшихся представлений о семье. Он мне все нервы издергал. Мне все время хотелось выбить это лишнее звено из цепочки связей своего мира. Разведясь, я словно заново родилась. Я замирала
– Федор первый отстранился от семьи, и бороться уже было не за кого. Судьба поманила Эмму и обманула, – вздохнула Аня.
– Судьба ли? – усмехнулась Инна. – Чужая жена – лебедь белая, своя – горе горькое. С чужой одни шашни и никаких забот.
– За терпение и добродетель Эмме воздастся. – Конечно же, это Жанна сказала.
– Медаль получит? – насмешливо спросила Аня. – Помните шутку юмориста Задорнова? «Сочетаясь браком, что получает женщина вместе с кольцом? Медаль «замужества» или «за мужество»?
– Воздастся на том свете?.. «Бог наказал любовью всех, чтоб в муках верить научились», – пропела Инна.
– Верить? Ну, если только в Бога, – усмехнулась Аня.
– Грех гордыни обрекает на одиночество, – в ответ процитировала Жанна.
«О ком она? – не поняла Аня. – Она против развода Эммы с Федором?»
«Неподходящее время для длительных излияний выбрали подруги», – подумала Лена, поняв, что разговор этот продолжится, затянется надолго, и попыталась погрузиться в сладкий сон. Но ее обволокла лишь тяжелая липкая полудрема.
– …Любовь – это так страшно и… так счастливо. Она – дар небес! – мечтательно вздохнула Аня.
– Одно дело знать, что такое шквальная любовь, совсем другое – ее чувствовать. «Любовь – навзрыд и насмерть – болезненная связь», – сказала Инна.
– И непостижимая, – вклинилась в разговор Жанна.
– Это легкое помешательство.
– А иногда и очень тяжелое.
– «Разве можно понять что-нибудь о любви», – выразительно продекламировала Инна строчку из песни Окуджавы. – Вечные страсти и трагедии. «Я неведомой силой прикован к тебе». Ничто не приносит столько несчастий и счастья, как любовь.
– Это касается всех видов любви? – спросила Аня.
– Ох уж эта похоть и связанная с ней низость! Ох уж эта изысканная пытка любовью! «Кто же боль такую выдумал и за что она тебе?»
– И жемчуг слез на бархате цветка...
– Любовь как безумие.
– И как рабство? Не понимаю…
– Кто-то видит в ней присутствие дьявола, кто-то Бога.
– Аристотель считал, что дружба – это «одна душа в двух телах». Я бы о настоящей любви то же самое сказала.
– Если бы одна…
– У любви нет срока давности.
– Кажется, Горький сказал, что «дружба – любовь не половая».
– Разве
– Главное, в сути нет разночтения.
– Пушкин считал, что нет истины без любви.
– Да уж точно: без любви ничего в жизни не вертится. «И жизнь, и слезы и любовь».
– И без красоты. Даже в математике. Один профессор, глядя на работу своего ученика сказал: «Красиво, значит верно!»
– Любовь навсегда! Какое глупое, многообещающее слово «навсегда», – без перехода о другом заговорила Аня. – Но как прекрасна французская песня «Вечная любовь» в исполнении Шарля Азнавура!
– Любовь всегда начинается со сказки, – поддержала тему Жанна.
– А обман с доверия, – не преминула добавить Инна. – Все мы в юности мечтаем о любви до гробовой доски. Когда любишь, стремишься в небо. Любовь и верность! В отличие от рубля – они уж точно валюта вечная, но не бесконечная, – пошутила Инна, ломая романтичный настрой Жанны. – Бесконечной может быть только ненависть, но никак не любовь или горе.
– Так-то оно так, но после свадьбы, как правило, сказки, стишки и розы быстро заканчиваются. Это и есть правда жизни.
– Розы осыпаются, шипы остаются.
– Любовь – это одухотворенная чувственность.
– Не у всех одухотворенная.
– Таковы жестокие объятья обстоятельств. Хоть ложись да умирай.
– Особенно если вся жизнь будто срежиссирована кем-то вроде… Высшей силы, пренебречь которой не получается, – опять «проникла» Инна в тихий «школьный» диалог Ани с Жанной. И пропела беззаботно: «Все слова, слова, слова».
– Только поступки не врут, – подытожила Жанна.
«Пинг-понг какой-то. Для чего этот ликбез? Загрустили?» – не поняла Лена.
В расплывчатом диалоге подруг звучало сожаление без сочувствия, словно они говорили о постороннем, их не касающемся, просто репетировали урок. «Потому что постарели?» Лена, лежа с закрытыми глазами, не вслушивалась в их шепот и не оценивала, кому принадлежали те или иные фразы. Они вяло проплывали в ее голове, почти не задерживаясь.
– …Будем вить ниточку дальше? – спросила скучным голосом Инна.
– Эмма надеялась прожить с мужем так, чтобы ничто не нарушало ее благостного мировосприятия, но так и осталась непонятой. Мечтала о гармонии. Счастливые люди не ищут войн в семьях, – изрекла Аня.
– И не хотят их между странами, – добавила она тихо и мечтательно. Помните, как английский лорд Ричард, претендент на власть, отрекся от нее во имя любви к простой женщине! Вот это любовь!
– Нечасто бывает так, как мечтается, – со зловещим спокойствием сказала Инна. – Сначала я внушала Эмме, что падения и взлеты – это обычное явление в семейной жизни. Успокаивала. Потом говорила: «Зачем тебе этот неразборчивый в связях гад, постоянные стрессы, грязные ссоры, бесполезные попытки найти компромиссы? Пойми, предмет твоей любви неадекватен уровню твоей любви. Не обманывай себя. У тебя не брак, а убожество».