Ее женская власть
Шрифт:
— Это вы так говорите, — она покачала головой, — но я знаю, что было что-то еще, кроме обычного фехтования.
В его карих глазах заиграли золотистые искорки.
— Он мерзавец и никудышный спортсмен.
Она вспомнила, как настойчиво он вел себя на балу. Само собой разумеется, он пытался сегодня побороться с Хоуком. Но Джулиана не знала, была ли причиной давняя вражда двух мужчин или ее вчерашнее поведение.
— Надеюсь, ты не будешь оправдывать его, поскольку он брат твоей подруги?
— Нет.
— Держись от него подальше, — в очередной раз предупредил Хоук.
Она не испытывала ни малейшей симпатии к Рамзи, однако не могла избегать его из-за дружбы с Джорджеттой. Но тем не менее она просила прекратить преследовать ее, надеясь, что мужское самолюбие его остановит.
— Я получил письмо от твоего брата. Он интересуется твоими успехами.
Резкая перемена темы обескуражила Джулиану.
— Вы ответили?
— Пока нет, но отвечу.
— Что вы собираетесь написать? — Она с опаской посмотрела на него.
— Что ты получаешь удовольствие и, как всегда, пользуешься успехом.
— А еще? — спросила Джулиана, прищурившись.
— Я не упомяну случай с вином, если ты этого боишься, — сказал он, помолчал, а потом добавил: — Тристан не понимает, почему никто из нас не написал ему.
— Но ведь прошло всего чуть больше недели, — попыталась оправдаться она.
— Ты знаешь, что брат беспокоится о тебе. Надеюсь, ты в ближайшее время напишешь и ему, и матери.
— Я собиралась сделать это, но была занята. — Почти все время она уделяла книжке. Помоги ей Бог, если Тристан узнает об этом. Правда, Хестер сказала, что никто не догадается о том, что она пишет книгу.
— Найди хоть несколько минут, чтобы написать семье, — попросил Хоук. — Они не привыкли к тому, что ты одна и вдалеке от них.
— Но я же путешествовала прошлым летом с Эми и ее семьей, — напомнила Джулиана.
— Брат не упоминал, — вздохнул он, — но я полагаю, что он и мама боятся влияния на тебя моей тетушки.
— Наверное, Хестер другим кажется грубоватой, но я ценю ее откровенные советы.
— Какие советы? — нахмурился Хоук.
— Вам это неинтересно.
— Я весь внимание.
Разумеется, она не могла сказать ему правду.
— Вас наверняка не интересуют мода или рецепты косметических средств.
— Я хорошо знаю свою тетку. В силу ее возраста к ней относятся снисходительно, но некоторые ее идеи выходят за рамки приличий. Мне бы хотелось, чтобы ты проявила здравый смысл и не следовала ее одиозным планам.
— Но я не сделала ничего дурного.
Он поднял брови.
— С того вечера на балу у Бересфорда, —
— Сомневаюсь, что ты потрудилась сосчитать букеты, которые получила сегодня.
— Было бы невежливо отказаться принять их. — Тем более что Хестер потратила время и деньги, чтобы их раздобыть.
— Я приехал сегодня с проверкой. И, как и ожидал, нахожу у твоих ног пятерых поклонников.
— Это порядочные джентльмены, и я бы ни за что не стала ранить их чувства.
— Поверь мне, — насмешливо произнес Хоук, — меня беспокоят отнюдь не их чувства.
— Вы не должны возражать против того, чтобы они навещали меня.
— Я против того, что ты коллекционируешь поклонников, как шляпки.
— Вы намекаете на то, что они ведут себя неподобающим образом, но это не так. Джентльмены, с которыми я вчера танцевала, соблюдали все правила приличия. Все, кроме вас.
— Я не сделал ничего плохого, — усмехнулся Хоук.
— Ха! Вы, не переставая, ворчали все время, пока мы танцевали. Это выглядело отвратительно.
— Здесь есть разница. Я твой опекун, и мы можем общаться без церемоний.
Джулиана фыркнула и вздернула подбородок.
— Это напоминает еще один невежливый поступок, который вы совершили вчера.
— Какой же?
— Вы меня разглядывали.
Хоук затрясся от смеха.
— Я разглядывал твою грудь, которую ты обнажила сверх всякой меры.
— Вы мой опекун и не должны обращать внимания на мои прелести.
— Ты любишь эвфемизмы. — Его взгляд уперся в вырез ее платья. — Я же предпочитаю называть вещи своими именами.
— Уверена, что так и есть, — недовольно произнесла она. — Но я не хотела бы, чтобы вы произносили эти имена в моем присутствии.
— Что же, мне произносить их шепотом? — Хоук улыбнулся и подвинулся на диване.
— Оставьте ваши непристойности для ночных бабочек, — презрительно фыркнула Джулиана.
— Я могу использовать для них французский или итальянский. — Он еще подвинулся, оказавшись совсем рядом. Его дыхание колебало ей завиток волос за ухом.
— Меня это не вдохновляет.
Он пробежал пальцами по ее руке. Джулиана шлепнула его по руке.
— Вы ведете себя как испорченный школьник.
— Я не мальчик, но я плохой. Очень плохой.
Она изобразила на лице скуку.
— А еще говорите о моем поведении! Да я ангел по сравнению с вами.
— Мужчины и женщины живут по разным правилам, — сказал он. — Нравится тебе это или нет, но твое поведение должно быть безупречным.