Её звали Карма
Шрифт:
И тут ее схватили за плечо.
– - Нет!
– вырвался крик из ее горла.
– Хасан, отпусти меня, - взмолилась Карма.
– - Он, может быть, и отпустил бы тебя, если бы не я, - зловеще прошипел неизвестно откуда появившийся Ибрагим.
Тут подоспел еще один стражник.
– - Взять ее!
– распорядился секретарь.
И евнухи схватили преступницу за руки.
– - Ты будешь наказана за содеянное, - Ибрагим ударил Карму по лицу, раскровив ей нос.
– - Назови мне свое имя, антихрист, чтобы я прокляла тебя!
– крикнула Карма.
– - С проклятьем ты опоздала, - цинично ухмыляясь, Ибрагим снял с ее шеи драгоценное ожерелье,
– - Ничего, у меня еще есть время умножить твое проклятие, мерзкий выродок!
– - Только лишь до утра, красавица. Только лишь до утра... На рассвете тебя казнят. Сначала тебе отрубят руки, потом ноги, а напоследок...
– он больно схватил ее за волосы, - ... палач хладнокровно отсечет тебе эту миленькую головку!
– усмехаясь, процедил сквозь зубы Ибрагим.
– В башню ее, и глаз не спускать!
– распорядился он и исчез в темноте.
8
В башне, высотой в сотню локтей, было темно и сыро. С крыши падали редкие капли, бились о металлическую цепь, которой была прикована к холодной стене пленница, и разлетались в разные стороны мелкими брызгами. В кирпичном выступе, недалеко от узницы, торчал одинокий факел. Его пламя дрожало от сквозняка, и по стенам плыли и дергались причудливые тени. Округлая башня (тридцать локтей в поперечнике) окон не имела, только под самым куполом чернели четыре узких щели в виде бойниц. Напротив Кармы, висевшей на цепи, и руки которой приковали над головой так, что она вынуждена была все время стоять, виднелась низкая дверь с решетчатым оконцем. За ним был темный коридор, из которого в свою очередь вели еще две двери в противоположных направлениях: одна выходила во внутренний двор этой древней, почти что разрушенной крепости, другая открывала выход в город.
Мирные и добрые горожане еще не успели узнать о трагической и бесславной кончине их Великого визиря и благополучно смотрели свои сказочные сны. Только не до сна было плотникам, возводящим на центральной площади города помост для предстоящей казни дерзкой чужестранки.
...Время от времени к оконцу подходил надзиратель и проверял, как ведет себя приговоренная.
– - Остаешься на всю ночь до утра, - сказал пожилой усатый стражник молодому воину султана.
– На рассвете тебя сменят.
– - Кто она?
– поинтересовался юноша.
– - Какая разница. Она подняла свою неверную руку с кинжалом на нашего Великого визиря Муслим-агу. Султан не щадит таких, пусть она даже будет трижды красавица.
Юноша глянул через оконце на узницу.
– - Да, она и вправду красавица.
– - Смотри у меня! Темницу не отворять! С узницей не разговаривать!
– пристрожился старший и покинул каземат.
Карма все еще была в одеждах, милостиво подаренных ей визирем. Через тонкий шелк шаровар и органзу халата белело незагорелое тело. Ее знобило и мучила жажда; вдобавок ныла подвернутая нога, и пленница была вынуждена стоять или переминаться с ноги на ногу. Силы вновь начали покидать ее. Что ж, на рассвете все муки, эти и предыдущие, прекратятся. Ждать осталось недолго. Дойти до Индии она так и не сумела. И суждено ей умереть на этой варварской земле от руки не знающего жалости палача. Все кончено: и долгий путь, и мечты, и надежды. Берджу... Ах, Берджу. Только его образ не покидал ее и настойчиво стоял перед глазами. Открывая их, она видела все те же серые холодные стены башни с ощущением, словно находится на дне колодца, закрывая, - чувствовала дыхание любимого, его прикосновения, поцелуи, она начинала даже слышать будто бы его голос, думая, что уже умерла
В очередной раз молодой надзиратель подошел к оконцу, чтобы убедиться, что все спокойно и пленница на месте, и заметил, что она тяжело дышит, томно вздыхая и выгибаясь, потирает бедра одно о другое, трется головой и лицом о свои обнаженные руки. От увиденной эротической сцены юноша раскраснелся. Любопытство в нем разгоралось с нарастающей силой, и вот, слегка скрипнув, дверь в темницу тихонько отворилась, и молодой человек вошел внутрь башни.
Карма не слышала скрип и продолжала медленно и томно извиваться по стене. Растрепанные волосы полностью закрывали ее лицо. И чтобы рассмотреть приговоренную чужестранку получше, юноша подошел к ней ближе. Его некогда ровное дыхание заметно участилось.
– - Что это ты делаешь?
– непроизвольное удивление вылетело из его уст.
Карма вновь вернулась в реальность, подняла голову и сдула волосы с лица.
– - Что? Кто здесь?
Она увидела симпатичного юношу в тюрбане, с саблей на боку и бессильно склонила голову на плечо.
– - Что это ты такое сейчас делала?
Продолжая смотреть на юного янычара, Карма в одно мгновенье прокрутила всю возможную ситуацию и построила быстренько весьма смелый план.
– - Подойди ближе, я не слышу? Чего ты хочешь?
– - Я думал, люди перед смертью впадают в отчаяние и тоску...
– - Мне уже не поможет ни отчаяние, ни тоска. На рассвете меня не станет, и мои земные дни и даже часы сочтены. Но... Но у каждого приговоренного к смерти спрашивают его последнее желание...
– - Желание?
– - И если есть, кому его исполнить, то любое желание исполняется.
– - Любое?
– - Любое, кроме освобождения от приговора, разумеется. И ты можешь исполнить мое последнее желание, - томно пропела Карма - искусительница. "Надо же! Никогда бы не подумала, что придется изображать обольстительницу. Однако, когда выбора нет, и твоя жизнь висит на волоске, будешь, пожалуй, не только искусительницей."
– - Я?!
– изумился молодой человек.
– Какое желание?
– растерянно пролепетал он.
– - Обними меня, - томно прошептала девушка.
– - Что ты задумала?
– насторожился юноша, положив руку на саблю.
– - Жить мне осталось немного. Чего я могу пожелать? Только умереть удовлетворенной женщиной, проведшей ночь в безумной и страстной любви!
– - Что?..
– недоверчиво сморщился надзиратель.
– - Никто об этом не узнает, - начала она его убеждать.
– Здесь сейчас никого нет, кроме нас. Ведь никого?
Юноша промолчал.
– До рассвета еще далеко...Впереди целая ночь. И она будет наша. А утром меня больше не станет. Разве я прошу слишком много? Или ты не в состоянии исполнить мое последнее желание?
– - Ну...я не знаю...
– пролепетал он.
– - Или я не нравлюсь тебе?
– настаивала Карма.
– - О, нет! Ты прекрасна. Но уж слишком необычно твое последнее желание.
– - Поцелуй меня, - прошептала она.
– - Да, это приключение стоит того, чтобы потом вспоминать о нем. У меня прежде не было женщины...