Эффект Нобеля
Шрифт:
– Начал издалека… – Михаил Иванович неотрывно следил за игрой.
– Вот я и говорю, городу кое-что остается. И на развитие, и на небольшой фондик… Экономим, откладываем, инвестируем. В общем, я к тебе с деловым предложением.
– Не тяни коня за хвост, может взбрыкнуть.
– За сколько продашь «Водоканал»?
Лугинин посмотрел на мэра, как на идиота.
– С чего вдруг мне его продавать? Актив неплохой, да и город должен быть доволен – пять лет тарифы не поднимаются. Несмотря на требования федералов. Если городу деньги некуда девать, поищи товар поинтересней.
– И все-таки, Михал Иваныч, за сколько
– Зачем он тебе нужен? Что не устраивает?
– Все устраивает, но хочется большего.
– Якобы лучшее – враг точно хорошего.
– Мы хотим, вообще, упразднить тарифы.
Олигарх красноречивей глянул на мэра.
– Конечно, только для населения, – поспешил успокоить Калтыгин, – предприятия будут платить как прежде, по сегодняшним тарифам. В самом деле, Михал Иваныч, у нас рек нет, что ли? Да и морскую воду давно научились опреснять. Неужто мы не можем улучшить жизнь горожан?
– Москва с ума сойдет. Опять давить будут. Ты хочешь восстания в Сибири? Там реки – не чета нашим.
– Москва пусть думает, что хочет. Когда мы ее боялись? – Калтыгин на минуту задумался о вечном. – А у меня пока есть время, отмеренное Богом, хочется делать все больше и больше. Для народа. А нам с бабкой и пенсии хватит.
– На комплимент нарываешься? Никто не сомневается в твоей порядочности. – Лугинин задумался. – Считать надо. При таком подходе, городской бюджет может вылететь в трубу, это ж постоянное субсидирование. Может и расходы покрываться не будут.
– Мы уже все посчитали. – Василий Святославович выудил листок из внутреннего кармана пиджака. – При сегодняшних темпах роста городских предприятий, мы через год выходим на безубыток, расходы равны доходам.
– Осталось решить задачку: как, не поднимая тарифы, добиться роста доходов.
– Во-первых, мы можем позволить себе, как ты говоришь, субсидировать. Во-вторых, этого и не нужно, экономисты посчитали – рост обеспечится за счет развития бизнесов и автоматизации «Водоканала».
– Он и так переавтоматизирован. Одних программ накупили на миллионы.
– Жизнь не стоит на месте, наши спецы нашли более мощные средства оптимизации. Взгляни сюда. – Мэр выудил еще один листок.
Лугинин оттолкнул.
– Что ты в меня записочками тычешь?! Даже разбираться не хочу… Но идея нормальная. С этим тебя точно переизберут.
– Да не в этом дело…
– Знаю-знаю.
– Так за сколько отдашь?
– За сколько возьмешь?
– Экономисты, опять же, прикинули… Сейчас «Водоканал» оценивается в двести миллионов долларов, покупать надо с премией…
– Соображают.
– В общем, готовы потратить в два раза больше.
Градоначальник с хитрым прищуром изучал реакцию собеседника – не переборщил ли с щедростью? Не обидел ли смехотворностью?
– Интересное предложение. Но ты же знаешь, деньги мне давно не нужны.
– Знаю, но что тебя тогда может заинтересовать?
Лугинин рассеянно смотрел на поле, погрузившись в мысли:
– Наверное, только одно… как ты говоришь: «улучшение жизни горожан»? Вот «оно».
– Так я ж это и предлагаю, – возбудился Калтыгин.
Лугинин внимательно посмотрел на собеседника:
– Поэтому и согласен. Забирай за… рубль! А сэкономленные миллионы бюджету еще пригодятся.
– Шутишь?! – Мэр пытался сквозь глаза досмотреться до души миллиардера, но не обнаружил подвох. – Вот это
– Я еще пожить хочу. Все? Теперь я могу посмотреть футбол?
«Калтыг» сгорел от собственного первоминутного «напалма», «Спартак» уверенно отбился и перешел к планомерной осаде. Голкипер курортной команды брал «мертвые» мячи. Свисток на перерыв спас хозяев от неминуемого гола. Второй тайм «Калтыг» лишь отбивался, ища удачу в редких контратаках.
Пошло добавленное время. «Спартак» всей командой осадил ворота соперника. В центре поля одинокой фигурой маячил бразилец Паоло Жорже – непроходимый маршал столичной обороны. Запертые в собственной штрафной, калтыжане стеной вставали на пути атакующих, самоотверженно ложились под мяч. Нападающей Берто вошел в штрафную и упал от тени Никонорова. Раздирающий душу свисток. Судья указал на одиннадцать метров. Стадион зашелся негодованием, мыльными эскападами. Футболисты облепили судью, как мухи. Арбитр неумолим, желтые карточки разошлись направо-налево. У Никонорова – вторая, автоматически превратившаяся в красную, защитник понуро побрел в раздевалку. Симулянт Берто утрамбовал газон, ласково установил мяч. Злорадная улыбка заиграла на загорелом лице. Свисток. Разбег. Удар! Вратарь выудил мяч в нижнем углу, навалился сверху, вжимая в газон. Стадион взорвался овацией. Берто схватился за голову, упал на колени, с укоризной воздел руки к небу. Шокированные москвичи застыли на месте. Голкипер «Калтыга» подскочил и вбросил влево к середине поля на забытого Савченко. Прокинув мяч вперед, Юрий устремился к спартаковским воротам. Пауло Жорже из последних сил мчал наперерез, но не успевал. Рандеву нападающего с голкипером. Мяч взмыл вверх и легким «парашютом» перелетел через кипера. Стадион затаил дыхание. Слышались дуновения морского бриза, тиканье наручных часов. Мяч мягко спикировал в сетку. Бешеный рев разорвал тишину – болельщики забились в припадке, VIP-ложа в истерике. Лугинин вскочил и заорал подобно пароходному гудку, трость безжизненно свалилась в ноги. Василий Святославович, трясясь от счастья, полез обниматься с Константином Петровичем. Всегда хладнокровный телохранитель мягко отстранил.
Финальный свисток. В следующий раунд Кубка России прошел «Калтыг».
– Михал Иваныч! – Мэр пытался отдышаться, держась за грудь. – Не забудь на радостях – мы договорились!
– Забирай все!
– В следующий раз… город захочет… вернуть себе … футбольную команду.
Смачный кукиш стал ответом. Калтыгин расхохотался. Лугинин двигался к выходу под поздравительные выкрики. Присоединившиеся к Константину Петровичу охранники, расчищали путь. В коридоре, в позе Венеры Милосской с целыми руками, скрещенными на груди, ждала Вера Гольц.
– Михал Иваныч, я готова.
ГЛАВА III
Казань
Стас спрыгнул с подножки поезда, заприметил татарчонка с надписью «Нагнетатель» синим фломастером на ободранном ватмане. Колобок личика вертелся на тростниковой шейке, глазки-шарики бегали по периметру прямоугольных очков, высматривая приезжего.
– Добрый день! Не меня встречаете?
– Станислав? – Татарин опустил ватман.
– Совершенно верно.
– Рамиль.
– Очень приятно.
– Поехали, устроитесь в гостиницу, а завтра на завод…