Эффект ореола

Янг Кристина

События четырехлетней давности.

Я выхожу из машины, сияющая от радости, что наконец дома. Мне приходится получать образование в соседнем штате Нью-Джерси, отчего в родном доме бываю крайне редко. Достаю из багажника свой дорожный чемодан и направляюсь к крыльцу.

– Мама, папа, я дома! – громко объявляю я, когда захожу в прихожую, оставляя свой чемодан.

Видимо, они в спальне и не слышат, если не отзываются и не встречают меня как это всегда бывает. Я чувствую аромат мясной запеканки, которую мама всегда готовит к моему приезду, и с наслаждением вдыхаю в себя этот божественный

запах.

Захожу с широкой улыбкой в гостиную и резко замираю на месте, будто сталкиваюсь с невидимым препятствием. Прижимаюсь к стене совершенно не дыша, с шоком и дичайшим испугом смотря на своих родителей.

Они лежат на полу без признаков жизни. Я прижимаю свою дрожащую руку к губам, ощущая, как на глаза наворачиваются слезы. Мои ноги словно онемели, и я медленно сползла по стене вниз, когда увидела небольшие отверстия от пули на их лбах. Под головами моих родителей застыла багряная лужа крови, а сами они бледные и наверняка уже холодные.

Меня словно током шибанули, и я начала с опаской озираться по сторонам. Встала на ноги, прижимаясь к стене, как к опоре, и подбежала в кухонную зону. Раздвинула ящик и вытащила из него нож. Медленно и тихо начала передвигаться по дому, стараясь быть внимательной и игнорировать тела своих родителей хотя бы некоторое время.

Убийца, возможно, еще в доме, поэтому лучше всего будет осмотреть все комнаты и убедиться, что мне ничего не угрожает. Пока заглядывала в каждый угол, крепко держа нож перед собой, убедилась, что в доме полный порядок, а значит это не ограбление. Даже все драгоценности мамы на месте.

Убедившись, что в доме больше никого нет, вернулась к родителям в гостиную. Мое дыхание прервалось, когда я стояла над ними и просто смотрела, не в состоянии принять какие-либо меры. Я дрожала всем телом, будто нахожусь среди лютого мороза. Сердце обливалось кровью, а душа только и требовала, чтобы я впала в истерику и ревела до потери сознания, чтобы перестать ощущать эту мучительную боль. Но я не могла позволить себе этой слабости.

Я вытащила из кармана брюк свой мобильник и нашла в контактах свою сестру. Приложила мобильник к уху, пытаясь унять дрожь, когда отвернулась от родителей и не стала усугублять свое шаткое состояние, пока разговариваю по телефону. Сейчас мне нужна собранность.

– Алло?

– Дженни, а ты где? – напряженно спросила.

– Я у подруги сегодня останусь на ночь. Родители в курсе. Ты уже приехала? – радостно спросила она.

– Да, приехала, – улыбнулась я, чтобы мой голос звучал более-менее счастливым, хотя по щекам у меня сейчас текли непрерывные слезы.

– Я буду утром! Очень соскучилась!

– Я тоже. Тогда до завтра.

Я завершила звонок и судорожно выдохнула, шмыгнув носом. Пусть эту ночь она проведет спокойно, ни о чем не подозревая. Расскажу ей все глядя в глаза. Дженни слишком ранимая и после таких сотрясающих жизнь новостей ей понадобится моя физическая поддержка.

Я снова повернулась к родителям. Медленно села на корточки и дрожащей рукой потянулась к лицу мамы. Они с Дженни очень похожи, когда я пошла вся в отца. Даже ту же сферу деятельности выбрала, что и он.

Я резко отдернула руку, когда под пальцами ощутила колючий холод. Не удержавшись на ногах села на пол, прижавшись спиной к дивану,

и закрыла рот руками, чтобы заглушить свой крик. Горячие слезы щипали глаза, когда они смыли всю косметику и размазали по щекам.

Это невыносимо! Откуда взять силы, чтобы пережить это потрясение и сделать так, чтобы Дженни смогла без истерики воспринять ужасную новость о гибели наших родителей. Я рыдала, прижимая колени к груди, чтобы выплеснуть хотя бы какое-то минимальное количество горя из своей разваливающейся души. Внутри меня с каждой секундой остаются руины, неподлежащие восстановлению.

Жизнь поменяла направление. Резко и неожиданно. Всего за пару секунд. Столько времени понадобилось, чтобы понять, что отныне жизнь станет тяжелой непосильной ношей.

Эти резкие изменения принесли много боли и мучений, скитаний внутри собственного сознания, где хочется найти спасение. Но я его не нахожу. Всю меня застилает отчаяние, которое блокирует стремление выйти из этого кошмарного обстоятельства без потрясения.

Я рыдала около пол часа, после чего нашла в себе силы сосредоточиться и позвонить в службу поддержки, чтобы они отправили полицию. Спустя десять минут они примчались, ослепляя мой квартал своими мигалками.

В доме всю ночь проводились следственно-розыскные мероприятия. Перед глазами мелькали желтые ленты, синие костюмы, белые халаты криминалистов, которые осматривали каждый сантиметр тела моих родителей.

Во время допроса я безэмоционально отвечала на вопросы следователя, который смотрел на меня с сожалением, не в силах ничего сделать, чтобы мне стало лучше. Я отвечала, как на автомате, короткими фразами, крутя на столе наполовину пустой стакан с водой.

Благодарю Бога лишь в одном в данном случае, – что убитых родителей обнаружила я, а не Дженни. Ей бы пришлось тяжелее справляться при таком обстоятельстве и действовать оперативно. Она бы просто легла рядом с мамой и плакала. В лучшем случае позвонила мне и ждала.

В восемь утра Дженни написала мне, что едет и будет через двадцать пять минут. Я вышла на улицу и села на крыльцо, чтобы дождаться ее там и попытаться объяснить сложившуюся ситуацию.

У меня не получалось подготовить себя морально и разобрать весь хаос мыслей в голове, чтобы дать Дженни адекватное объяснение. Я была выжита и чувствовала себя роботом, который запрограммирован отныне только на то, чтобы сестра находилась под защитой и присмотром.

Мимо проходил молодой офицер, и я его окликнула:

– Прошу прощения, у Вас не найдется сигареты?

Он молча достал из своего кармана пачку сигарет и протянул мне. Я достала одну, затем приняла у него зажигалку. Я пробовала курить в подростком возрасте, когда ты формирующаяся личность и неизведанное тебе интересно. Мне не понравилось, и я оставила это вредное занятие. Сейчас же во мне что-то надломилось. Мне хотелось, чтобы отчаяние внутри меня задыхалось в дыму.

Я увидела машину такси, которая припарковалась на обочине возле нашего дома. Выбросила в сторону окурок и встала на ноги, встречая свою сестру. Сердце в груди отбивало свои удары молотком. Дженни растерянно осматривала обстановку на нашем дворе, где все еще стояли полицейские машины и еще одна, которая должна забрать трупы наших родителей и отвезти в морг.