Эффект ореола

Янг Кристина

– Что здесь происходит? – с непониманием спросила Дженни, когда приблизилась ко мне. – Где мама с папой?

Я спустилась по ступенькам, чтобы находиться с сестрой на одном уровне. Прочистила горло и начала говорить так, как требует сердце:

– Иногда случаются необъяснимые вещи, Дженни. Понимаешь? У нашей семьи вроде не было врагов, хотя родители могли и что-то скрывать от нас…

– Где мама с папой? – снова повторила Дженни свой вопрос, но уже дрожащим голосом. На ее лице застыло тревожное ожидание.

Я облизала иссохшие потрескавшиеся губы и выдохнула:

–

Их больше нет, Дженни.

В это время из дома начали выносить носилки с черными пакетами, в которых находились наши родители. Дженни смотрела на это с нескрываемым ужасом и шоком. В ее зеленых глазах, на которых уже застыли слезы, отражается неверие в происходящие. Я взяла ее за плечи, как Дженни пошатнулась.

– Нет…Этого не может быть… – заговорила она, смотря в след уходящим санитарам, которые начали загружать тела.

Дженни пыталась вырваться, но я ее удержала и прижала к себе.

– Нет! Отпусти! Мама! Папа! – орала она не своим голосом, пытаясь упрямо вырваться из моей хватки.

Я держала ее всеми остатками сил. Когда Дженни начала рыдать и расслабилась в моих руках, мы не удержались на ногах и рухнули на садовую дорожку. Я продолжала обнимать ее, показывая свою поддержку. Ее истерические рыдания выводили меня из равновесия и разрывали душу на части. Они вызвали у меня новую порцию слез, которых я не смогла сдержать.

Мы остались без родителей. И этот несокрушимый факт разрушает наши жизни каждую прожитую минуту, начиная с сегодняшнего дня.

Наши дни.

Я бросаю окурок за ограждение и возвращаюсь к своей машине. Сажусь за руль и, пользуясь свободной полосой, с визгом колес газую вперед.

Сегодня день, когда моя жизнь перевернулась и начала все заново, но только с отрицательной ноты. Моя жизнь превратилась в вечную борьбу. Я осталась без поддержки своих замечательных родителей и канула во тьму, выживая в этом жестоком мире самостоятельно, без них. Этот мир со дня их гибели много раз пытался меня раздавить, будто бы почувствовал, что я стала легкой добычей, которая пропитана отчаянием, что вытягивает все силы.

Но я выстояла все удары судьбы, которые были безжалостны. Именно поэтому мне пришлось стать беспощадной и жестокой, чтобы отбиваться и выжить, сохранить свое место «под солнцем», к которому я так стремилась со дня окончания школы.

Стать уголовным адвокатом – это пол дела. Стать блестящим уголовным адвокатом с горой практики за спиной – это успех. С родителями было проще. Отец продвигал меня благодаря своим связям, чем можно было сэкономить большие деньги. Но когда его убили, все коллеги его словно забыли. Я успела окончить престижную юридическую школу без финансовых ударов к двадцати четырем годам и получила лицензию. Но когда я намеревалась получить степень магистра, с меня требовали баснословную сумму за один год освоения программы.

У отца остались сбережения, но я их не смела трогать, поскольку эти деньги нужны для обучения Дженни. На двоих той суммы не хватило бы. Я решилась одновременно работать помощником адвоката, что пережила тяжело, поскольку адвокат

был старым и строгим, и учиться на магистра. Благодаря хорошей заработной плате мне удалось накопить на обучение, несмотря на то, что жутко экономила на себе.

Как только мой отец погиб, мне закрыли все простые пути к преодолению мечты. Когда я обращалась за помощью к близким коллегам папы, они начинали увиливать и пожимать плечами. Все вдруг открыли свои настоящие лица, сняв маски. Теперь я для них была пылью под ногами, которая ничего не добьется своими силами.

Но я добилась. И теперь смотрю на этих лицемерных ублюдков с высока, имею самую большую клиентскую базу. Они работают в команде, когда я – одиночка. Со мной пытались подружиться, но я каждого выставляла за дверь так же, как они меня – молча показывая на дверь с улыбкой.

Вкус справедливости все-таки сладок.

Меня охватывает дрожь, стоит вспомнить свое тяжелое прошлое. Я отбрасываю воспоминания и включаю классику, чтобы утихомирить взбунтовавшиеся чувства внутри себя и в спокойном состоянии предстать перед сестрой.

Глава 2

Мейзи

Я шла по каменистой тропинке, которая вела меня к могилам родителей. Спрятав руки в передние карманы брюк, я смотрела под ноги и мысленно отсчитывала свои шаги. Я проходила мимо многочисленных гранитных камней, которые олицетворяют собой чье-то имя, чью-то ушедшую жизнь. Миллионы людей в мире каждый день переживают смерть близкого человека и вынуждены оставить его под холодной землей, не в силах изменить этот страшный закон природы.

Люди уходят, и мы это прекрасно осознаем, не пытаемся даже придумывать иной исход событий. Но как быть готовыми к тому, что похоронив близкого человека, его больше никогда невозможно будет обнять, поговорить, смеяться, смотреть в его глаза. Смерть существует, но вот смириться с ней невозможно. Мы вынуждены лишь принимать ее, скрепя сердце.

Стоит супить на эту тропинку, как моментально настигают эти мрачные тревожные мысли о конце, чем и наполняется душа. Заходя на кладбище, человек автоматически начинает думать о самом плохом, неизбежном, страшном – о смерти.

Я хожу по этой тропинке уже четыре года и до сих пор не могу принять этого. Я бы хотела забыть сюда дорогу и больше никогда не вспоминать. Тогда и в моей душе настанет покой. Но это невозможно. Теперь, вместо уютного дома родителей, я вынуждена приезжать сюда, чтобы навестить их. И это самая душераздирающая встреча.

Я остановилась в нескольких метрах от нужных могил, когда увидела рядом с ними сестру, которая старательно засовывала цветы в металлические вазы, убирая сухие в сторону.

Я вобрала в себя как можно больше воздуха и выдохнула, после чего медленно стала приближаться к сестре. Под обувью зашелестел зеленый газон, и из-за этого звука Дженни поняла, что я приехала.

– Я думала, что ты уже не приедешь, – тихо сказала она, не оборачиваясь.

– Как я могу пропустить этот день и оставить тебя одну. Просто много работы. Прости, что опоздала, – объяснила я свою задержку.