Эфирные контрабандисты
Шрифт:
Один из дирижаблей дома Сарда оказался вполне себе быстроходным курьером с маленькой гондолой и длинным сигарообразным аэростатом. И скорость он показывал немаленькую, вскоре начав настигать наш «Шарк». Когда до остальных преследователей было ещё километров пять, этот быстроходный как раз преодолел отметку в полтора километра, и Араэле открыла стрельбу. Первые три воздушных лезвия она положила чуть в стороне — в качестве предупредительных выстрелов.
Понятное дело, что быстрый дирижабль не обратил на наше бряцание оружием никакого внимания — и продолжил идти на сближение. Впрочем, нет, всё-таки кое-какая реакция на нашу стрельбу была: в ответ
Я только и успевал отслеживать, как девушка истощает цифры на корабельном накопителе, пуская в ход воздушные лезвия. Зато и противник от нас явно такой прыти не ожидал. Первые же снаряды начали так активно терзать такелаж и аэростат, что не прошло и минуты, как один из удерживающих вражескую гондолу канатов лопнул. Раздосадованный преследователь предпринял манёвр уклонения (Фант знает умные слова, Фант — умный!), а потом и вовсе отстал, стараясь не входить в зону поражения нашего орудия. Сам он, правда, ещё до нас добивал, зато и эффективность такой его стрельбы была слишком мала.
— Рано или поздно он добьётся своего! — заметил Кесан, который старался выставлять свои щиты на пути снарядов противника.
— Упорные, сволочи! — в рубку вошла хмурая Араэле. — Жаль, что так быстро отошли…
— У нас есть один вариант. Взять и замедлиться, — заметил я. — Тогда он, возможно, не успеет уйти. Но тогда нас начнут догонять другие преследователи…
— Ты капитан, Фант. Тебе виднее… — Араэле устало ссутулилась.
В раздумьях прошло ещё полчаса, в течение которых наш преследователь продолжал стрелять с расстояния, которое наше старенькое орудие просто не поддерживало. Можно было попробовать увеличить дальность поражения повышенным расходом пневмы, но само орудие не было рассчитано на такие мощные снаряды. Укреплённый логосами материал мог просто не выдержать…
— Фант, решай! У тебя на накопителе скоро пневма закончится! — напомнил мне Кесан.
И я решился. Всё равно выбора особо не было — вместо того, чтобы бить в честном бою, нас явно хотели взять измором. Оставалось либо идти на прорыв, либо принимать бой. А ещё я придумал, как оторваться от большей части наших преследователей. «Шарк» как раз облетал высокий язык большого дождевого облака, протянувшегося внизу.
— Рубари, готовь паровые винты, и начинаем снижение! — крикнул я механику.
Рубари пробурчал что-то невнятное, но, судя по всему, одобрительное. Как только мы скрылись за тучей от противника, я направил дирижабль в облачную стену, одновременно начиная спуск. Простенький компас позволял ориентироваться в сплошном тумане, но страшно было случайно выскочить из укрытия. Был бы у нас мощный пневмовидец — из тех, что стоят на скалах — ещё можно было бы попытаться обнаружить врагов с его помощью, но старенькое устройство Араэле имело совсем небольшую дальность.
В рубке становилось всё темнее: «Шарк» приближался к поверхности и нижней кромке облака. Рубари поддал огня, выравнивая дирижабль — и мы полетели в обратном направлении, прямо на наших преследователей. Потянулись тягостные минуты ожидания. Нет ничего хуже таких минут… Может быть, и есть в мире люди, которые могут спокойно ждать развязки, но я к ним не отношусь — у меня сразу же внутри поднимается буря.
Когда впереди начало светлеть, я направил дирижабль в сторону, стараясь
Но — нет, если уже моё невезение вцепилось, то будет мёртвой хваткой держаться… Заметили нас сразу, едва мы показались из облаков — те самые два вражеских дирижабля, что шли чуть в стороне, чтобы блокировать наш разворот. Они как раз летели так, что виден был разрыв, через который я пытался проскочить. Резко изменив направление, корабли противника кинулись за нами.
— Рубари, как войдём в следующую тучу — сразу включай паровые! — крикнул я. — И из логоса выжми всё, что можно. Араэле, попробуй пострелять по этим двоим!
Девушка спохватилась и кинулась к орудию. Один из преследователей тоже оказался вооружён и зарядил в нас воздушным лезвием. К счастью, Кесан практически полностью развеял снаряд на подлёте. Взревел логос огня, и зашипел спускаемый воздух из аэростата. Не самая хорошая тактика — весьма неэкономная… Зато позволяет усилить циркуляцию воздуха, который раскручивает турбины и сцепленные с ними винты.
Две сотни метров разрыва в тучах мы проскочили на полном ходу. А стоило «Шарку» нырнуть в следующую тучу, как подключились паровые винты, разгоняя нас ещё больше. Несколько раз успела выстрелить по врагу и Араэле, но результат её стрельбы мы уже не увидели. Теперь оставалось лишь бежать в сторону Меланги, сжигая пневму и воду — что мы и делали.
Выскочив из тучи и набирая высоту, я уже понимал, что наш манёвр хотя бы частично, но удался. Быстрый преследователь ещё не успел настичь даже основную группу, а дирижабль с двумя орудиями только начинал разворот, устремляясь к нам. Да и основная группа всё ещё разгонялась после разворота. И даже те два преследователя, которые нас в прошлый раз заметили, немного отстали.
Вслед нам сделали несколько залпов, от которых я «Шарк» всё-таки увёл — благо расстояние было достаточным, чтобы вовремя сманеврировать. А дальше мы на всех парах понеслись к Меланге, всё увеличивая отрыв. Осознав, что мы уходим, преследователи тоже поднажали. И их можно было понять: с учётом того, что мы везли в трюме — стоило сжечь все запасы пневмы, лишь бы нас не упустить.
Нагнали нас по чистой случайности… Впрочем, я понимал, что это как раз сработало моё невезение — лишь оно могло обернуть всё так, что практически вырванная у врага победа превращалась в поражение. На хвосте у нас плотно сидел один лишь быстрый дирижабль, который не забывал закидывать нас огненными шарами. Вот он-то и сбил нам скорость, всё-таки попав в один из канатов, соединявших гондолу с аэростатом. Ни щит Кесана, ни попытка уйти, ни логосы — ничего не помогло. Почему? Потому что не везёт мне — вот почему!.. В общем, канат лопнул…
В принципе, если бы лопнула половина канатов, ничего страшного бы не случилось — не настолько много у нас веса было. И даже запас имелся. Вот только именно этот канат — и именно в тот момент, когда лопнул — был почему-то сильно натянут. Освобождённый конец плетью хлестнул по паровому винту, и тот, вращаясь, отправился на землю, начисто отрубленный от крепежа. Ещё один обычный винт затрещал и перестал вращаться.
— Да чтоб вас, сволочи! — выругался я и услышал согласное бормотание Рубари, который принялся спешно перекрывать трубу с паром.