Егерь: заповедник
Шрифт:
— Ну, прости, Андрюха! — улыбается он. — Сам же все понимаешь.
— Товарищ майор простит, — строго говорю я. — Вкатит тебе выговор за прогул, а потом простит. Где вы с Верой были?
— Где мы только не были, — мечтательно отвечает Павел. — Даже в Петергофе!
Его улыбка становится еще шире. Даже гнев товарища майора не пугает участкового.
— Андрюха, у тебя перекусить есть? А то я все деньги на мороженое истратил.
— Идем, — говорю я. — Будем макароны с тушенкой варить. Или ты
Глава 14
Через день я встречаю гостей на вокзале.
Электричка уже прибыла. Беглов и генерал Вотинов стоят на платформе и оглядываются, ища меня.
Генерал Вотинов устало опирается на трость. Плечистый психотерапевт почти на голову возвышается над ним. Я не сразу узнаю Беглова — он сбрил свою роскошную бороду.
Наверное, начальство все же настояло.
У ног Беглова стоят два рюкзака. Рядом с рюкзаками понуро сидит собака. Остроухая и остроносая, она похожа на облезлую лисицу странной тигровой масти — рыжей, с поперечными черными полосами.
На собаке ошейник с поводком. Второй конец поводка накрепко зажат в здоровенной ручище психотерапевта.
— Андрей! — радостно кричит Беглов, увидев меня. — Мы здесь!
Он одним махом хватает оба рюкзака и широко шагает ко мне. За ним прихрамывает генерал Вотинов, а позади послушно плетется странная собака.
— Очень рад встрече!
От избытка чувств Беглов пытается обнять меня, не выпуская из своих огромных лапищ рюкзаки. Как ни странно, это у него получается, а один из рюкзаков больно бьет меня по спине чем-то твердым.
— Я тоже рад, Владимир Вениаминович, — морщась, улыбаюсь я.
Вырываюсь из объятий Беглова и протягиваю руку генералу:
— Здравствуйте, Георгий Петрович!
— Здравствуй, Андрей Иванович! — устало говорит генерал и хрипло кашляет.
В груди у него клокочет и булькает.
Откашлявшись, генерал сердито хмурится и вытирает губы платком.
— Кашель проклятый доконал, — жалуется он. — И врачи ничего не могут сделать.
— Ничего, — подбадриваю я его. — Сейчас поедем к Трифону, он вас вылечит.
— Ты прости, Андрей Иванович, что мы как снег на голову тебе свалились, — виновато говорит генерал. — У тебя работы, наверное, полно. А тут видишь, какая история!
— Ничего, Георгий Петрович, — улыбаюсь я. — Я рад, что вы приехали. Сходим за грибами. А может, и на охоту выберемся.
— Какая теперь охота? Видишь, хожу с палкой, как старый дед.
Вотинов недовольно кривит рот и показывает мне свою трость.
В его голосе я слышу тщательно скрываемое отчаяние сильного человека. Похоже, болезнь и предстоящая пенсия всерьез надломили генерала Вотинова.
— И ворчишь, как старый дед! — усмехается Беглов.
А потом серьезно говорит:
—
— Да, — кивает Вотинов. — Где твоя машина, Андрей Иванович?
Он идет впереди, прихрамывая и опираясь на трость. Я беру один из рюкзаков. Беглов подхватывает второй и говорит собаке:
— Идем, Нохой!
— Нохой? — удивляюсь я. — Что за кличка?
— Это значит, «собака», — ухмыляясь, объясняет Беглов.
— Остроумно, — улыбаюсь я.
— Между прочим, мне ее привезли прямо с берегов Байкала, самолетом. Таких собак держат местные шаманы. Бесстрашные псы — они помогает шаманам отгонять злых духов. А еще отлично ищут грибы.
— Посмотрим, — смеюсь я. — Грибов в этом году много. Вот и проверим твою помощницу в деле.
Беглов садится сзади. Нохой залезает под его сиденье и тихо рычит. Ей не нравится машина.
Вотинов садится вперед. Сильно хлопает дверцей, ставит трость между колен, сердито глядя перед собой.
Потом косится на меня.
— Извини, Андрей Иванович. Не думай, что я не рад. Просто чувствую себя нехорошо, оттого и злюсь. Знаешь, не привык болеть. С войны по больничкам не валялся.
— Ничего, Георгий Петрович, — улыбаюсь я, заводя машину. — Я понимаю.
— Боюсь, как бы на пенсию не вышибли, — вздыхает генерал. — Что я дома делать буду?
— Ну, и вышибут, — весело говорит Беглов. — Заведешь себе дачу. Домик поставишь, парники. И будешь огурцы поливать.
— Огурцы! — сердито передразнивает его Вотинов. — Может, и кабачки еще посадить?
— Можно и кабачки, — охотно кивает Беглов. — Будем их жарить, да под водочку!
Он меняет тон.
— Никто тебя не отпустит на пенсию, даже не мечтай. Управление без тебя развалится.
— Пока в больнице лежал, не развалилось, — возражает генерал.
— А что говорят врачи? — спрашиваю я, чтобы перевести тему.
— А что они могут сказать? — хмурится генерал. — Руками разводят, да и все. Что вы хотите, говорят — война, возраст! А какой у меня возраст? Ладно, Андрей Иванович, у тебя-то как дела?
— Все по-прежнему. Осенняя охота открылась. Утки на Еловом озере много.
— Браконьеры не шалят?
— Случается, — киваю я, вспомнив проволочную петлю, в которую попала лисица.
После того случая я обыскал весь лес поблизости и снял еще три петли. Возле одной нашел вымытые дождем заячьи кости.
А сколько таких петель я мог пропустить и не заметить?
* * *
— Я закурю, Андрей Иванович, не возражаешь? — спрашивает Вотинов. — В электричке намаялся без сигарет.