Его пленённая леди

Грейси Анна

– Пятнашка! – воскликнула Нелл и побежала встречать любимицу.

Итен уже в третий раз обвёл глазами комнату, точно ожидая увидеть кого–то ещё.

– Присядете, мистер Делани? – спросила принцесса.

Итен медлил.

– Я надеялся…

– Все джентльмены уехали в Лондон, – отметила леди Госфорт.

– В самом деле? Очень жаль, что я их не застал, – произнёс Итен, не преставая оглядываться.

– Она в лабиринте, мистер Делани, – тихо подсказала ему Калли.

– Вы истинная принцесса, миледи, – улыбнувшись, прошептал он и спешно покинул комнату.

* * *

Итен

стоял перед высокой стеной зелёных насаждений, сердце его колотилось так, будто он бежал наперегонки.

– Мисс Тибби, вы тут? – позвал он.

Ответа не последовало, но ему показалось, что он услышал какой–то звук.

– Тибби?

– И–Итен? Это вы, Итен?

– Да.

– Н–не входите. Я не могу видеться с вами, – послышался её слегка испуганный голос.

Он вошёл в лабиринт, двигаясь на звук её голоса.

– Но я проделал весь этот путь, чтобы увидеть вас. Разве вы не желаете со мной поговорить, Тибби?

– Нет… д–да, но не прямо сейчас. Я–я не готова, – стенала она. – Вы приехали раньше.

– Всего–то на один день, – улыбнулся Итен. Он не в силах был ждать до среды. Он петлял по лабиринту: поворачивал туда–сюда, возвращался обратно, упёрся в несколько тупиков – какой–то рок преследовал его!

– Вы же не заставите меня ждать следующего дня, а, Тибби?

– Ох. Ох, нет. Я ужасно выгляжу! О, боже.

Он повернул за угол и увидел её, сидящей на скамье в центре лабиринта, прижимающей к груди горстку писем. Глаза женщины были заплаканы, волосы растрёпаны. Она наспех вытерла щёки и выпрямилась. Потом стала прятать письма под юбки.

Итен узнал их. Это были письма, которые он ей писал. Она читала и плакала над его письмами.

– Отчего вы плачете, Тибби? – нежно спросил он. – Из–за моего ужасного правописания? Я усердно трудился и могу теперь читать не хуже остальных, но правописание – та ещё мудрёная штуковина.

– Нет, право, нет, Итен, – икая, выговорила она. – Письма прекрасны. Все до единого прекрасны.

– Что же вас огорчило? – поинтересовался он и, присев около Тибби на корточки, взял в свою грубую ручищу её изящную ладошку.

– Ничего, совсем ничего, – ответила она, вытирая щёки и стараясь успокоиться. – На самом деле я рада вашим новостям.

– Моим новостям?

Тибби уставилась на него огромными влажными карими глазами.

– Ведь вы собираетесь жениться? Вы же за этим сюда приехали? Пригласить меня на свадьбу.

– Верно, – торжественно произнёс он. – Итак, вы пойдёте?

Лицо её подрагивало, но она взяла себя в руки и твёрдо ответила:

– Почту за честь. К–кто невеста?

– Ну, на самом деле я пока не попросил её руки.

– Итен, – нахмурилась Тибби, – чего вы медлите? Ведь, если загвоздка в такой чепухе, как более низкое происхождение…

Итен сел рядом с ней на скамью.

– Дело в том, мисс Тибби, я же ирландец по рождению – «обитатель болот» [22] – и прожил суровую жизнь, а она такая утончённая леди…

– Если

вы ещё раз посмеете принизить себя в моём присутствии, Итен Делани, я… я… – затихла она, когда, делая ему выговор, подняла на него взгляд и поняла, как близко они сидят друг от друга.

[22]

Bogtrotter — "болотный житель" (прозвище ирландца).

Итен не дал ей времени встревожиться и прогнать его. Он поцеловал её. Рот Тибби был нежен, а сладкий женский вкус опьянял.

Он притянул её к себе и продолжал целовать. Тибби беспомощно взмахнула руками и опустила их ему на грудь – и через мгновение уже отвечала на поцелуй Итена, неуклюже и совсем неумело, отчего его сердце прямо–таки таяло.

– Да, моя дорогая, – бормотал он, – иди к Итену.

– Ох, Итен, – отпрянула она, – мы не должны. Вы же вот–вот женитесь.

– Да, но только, если вы возьмёте меня, – сказал он ей.

Его слова не сразу дошли до сознания Тибби.

– Вы говорите обо мне, – задохнулась она. – Вы хотите жениться на мне?

– Да. Это моя заветнейшая мечта и уже давно.

– Я?

– Если вы возьмёте меня, – улыбнулся он.

– Вы же знаете, мне тридцать шесть.

– А мне почти сорок, и восхитительные тридцать шесть лет – возраст моей мечты. – Он пригладил её волосы.

Тибби поморщилась.

– Ох, меня никогда в жизни не называли восхитительной.

– Значит, вы общались не с теми людьми, – просто сказал он. – Или, вероятно, они никогда не заглядывали в ваши великолепные карие глаза. Или не слышали, как вы читаете рассказы при свете свечи, или не видели, как вы вскидываете взгляд и, не задумываясь, улыбаетесь. – Он снова поцеловал её.

По щекам Тибби катились слёзы.

– Ох, Итен, вы прямо прирождённый оратор. – Она выпрямилась, пытаясь быть благоразумной. – Но что, если я слишком стара, чтобы иметь детей.

Итен опять её поцеловал.

– Будут у нас детишки или нет – на то воля Господа. А сейчас, избавьте меня от страданий и скажите «да» или «нет».

Она уставилась на него.

– Разумеется, «да»! – воскликнула Тибби. – Тысячу раз «да». Ох, Итен, я и не мечтала… – Она кинулась к нему в объятия и стала так неистово целовать, словно от этого зависела её жизнь. Изрядно потрёпанное сердце Итена буквально разрывалось от любви и радости.

К тому времени, как стихли поцелуи, оба они тяжело дышали, а Тибби сидела у него на коленях.

– Мне не терпится показать тебе коттедж, – сказал он ей. – Я хорошенько над ним поработал: он стал похож на твой, тот, что сгорел, и ждёт, чтобы ты превратила его в уютный дом.

Она кивнула:

– Я хорошая хозяйка.

Итен насмешливо посмотрел на неё.

– Я не о ведении хозяйства толкую, дорогая. Я говорю о месте, куда можно прийти домой и сесть у камина, а ты будешь читать мне или шить, а потом мы отправимся в спальню и будем любить друг друга так, что расплавятся все твои косточки.