Его волчица. Я тебя приручу
Шрифт:
– Так.
– С этими вообще ничего не понятно. Кто такие, зачем напали… – Пожав плечами, Костя рассуждает дальше: – Муж этой самой Йоланты с собаками каким-то образом оказался рядом, они нас покусали, и мы проснулись здесь. Опуская всю хрень с оборотнями, нам предлагают остаться и рассказывают новые непроверенные факты о нашем дорогом профессоре.
– Понятно, что ничего не понятно. Глупо верить кому бы то ни было. Мы никого из этих людей не знаем.
– Мы даже друг друга толком не знаем. Но я тебя не брошу, Вера, – говорит он проникновенно, а я смотрю на этого вмиг посерьезневшего мажора
Всегда казалось, что он на своей волне, а в голове гуляет ветер. Я думала, что Костя – всего лишь случайный гость, человек, с которыми проведу не больше недели. Конечно, лучше, чтобы на его месте был Женя, с ним я больше сблизилась, но судьба распорядилась иначе.
– Ты бы знала, как мне хреново, – признается вдруг Костя, морщась от боли и касаясь места укуса через бинты. – Никогда не думал, что укус собаки такой больной. Как будто она снова и снова меня кусает.
Я подошла и прикоснулась ко лбу Кости. Он прямо-таки горел. Жилка на лбу дико пульсировала, губы потрескались, взгляд бегал туда-сюда, словно наблюдая за невидимой угрозой.
– Это не нормально, – вынуждена была признать я.
Могло случиться то, чего я опасалась – если нас укусила бешеная собака и нам не вколют вакцину, мы обречены. Укус зараженного бешенством животного очень опасен. Если предположить, что мы инфицированы, то летальный исход неизбежен.
Нет, я не верю! Этого не может быть! Логика Кости представлялась мне очень привлекательной – не для того мы оказались в Польше, чтобы в какой-то глуши умереть от укуса собаки.
Неужели я теряла одного родного человека за другим, чтобы так бесславно окончить свое земное существование? Ни за что не поверю. Остается одно – снова поговорить с Йолантой.
Глава 16. Оборотень. Кровавая жатва
Деревянный настил приглушал и без того тихую поступь оборотня. Хищник не скрывал своего присутствия, но инстинктивно крался бесшумно, охотясь на жертву. Януш-человек уже плохо контролировал вырвавшегося из оков зверя. Даже в обычной жизни ему было сложно держать себя в узде.
Оборотни различаются по темпераменту, как и люди. И оборотень Януш в волчьей ипостаси был импульсивным, диким и скорым на расправу. Возможно, именно поэтому ему не стоило метить в вожаки стаи. Альфа должен быть мудрым, спокойным, принимать взвешенные решения.
Но признать эту истину Януш был не в состоянии. Ему необходимо было поклонение и признание собственного превосходства. И он презирал тех, кто был готов всю жизнь жалко подчиняться, не сделав попытки возвыситься.
Даже изгнание из стаи не искоренило в нем революционные настроения. Что такое изгнание? Всего лишь неверное решение альфы, который занимает чужое место. Изгнание – всего лишь временная задержка на пути к конечной цели.
Но Януш пока не знал, как воплотит в жизнь задуманное. Будущее расплывалось перед Янушем-человеком. А Януш в обличье волка сосредоточился на четких образах перед глазами. Картинки по краям теряли четкость и окрашивались багровыми сполохами, пробуждая ярость зверя.
Он быстро взбежал по небольшой лестнице вверх. Перепачканные кровью лапы оставляли на ступеньках темные следы.
Ориентиром служили бешено бьющиеся сердца, отдаляющиеся от дома. Выродки прятались. Но им не уйти.
Одно сердце стучало слабее других. Билось совсем рядом. Его маленький обладатель умирал. Волк чувствовал, что украденная у волка кровь слабо течет по венам ребенка.
Выродки хотели его спасти, но оказались бессильны против человеческих недугов. Мать-природа заботится о лесных созданиях и уничтожает гнусных людишек, атакуя их неизлечимыми болезнями. Так и должно быть. А не иначе.
Волк быстро добрался до комнаты, в которой находился мальчик, ткнул носом незапертую дверь и вошел в смердящее помещение. Здесь даже воздух был пропитан смертельным ядом. Волк оскалился, сморщил нос от отвращения.
Боковым зрением он увидел, что кто-то другой повторил его движения. Метнул взгляд в сторону и наткнулся на свое зеркальное отражение. Нечасто приходится глядеть в зеркало во время обращения, поэтому он был заинтригован.
Пленение никак не отразилось на внешнем виде. Густая черная шесть с рыжим отливом блестела в свете солнца, бьющего в окно, топорщилась на загривке. Мощные лапы, длинные когти, широкая морда, хищная пасть. Сверкающие злобой глаза как два кусочка янтаря. Совершенный слуга Великой Луны.
Подняв морду, волк издал победный вой и повернулся к мальчику, не подающему признаков жизни. Сердце едва-едва трепыхалось в его груди. Волк раскрыл пасть и обхватил клыками тонкую шейку. Такая легкая охота оставляла волка равнодушным, он медлил, с негодованием понимая, что боится осуждения Йоланты из-за убийства безвинного ребенка.
Но он должен совершить то, что задумал. Неуклонно, шаг за шагом выполнить свою миссию.
– Отойди от него, тварь! – потребовал женский голос сзади, и волк с удивлением осознал, что испытывает облегчение. Не потому, что пожалел человеческое дитя, а потому, что грядет настоящая охота! Тоненькая невысокая девушка с короткой стрижкой стояла в дверном проеме, удерживая на плече двуствольное ружье.
Выродок! Пришла защищать ребенка. Волк мог бы даже восхититься, но гниющие создания, почти что мертвецы, вызывали у него одно лишь чувство – глубокое отвращение.
С ненавистью он оглядел шерсть, удлинившиеся уши, клыки и когти – признаки оборотня, которыми выродки не имеют права владеть, но которые, однако, делают их более достойными противниками.
Хотя нет. Превращают их в более желанную добычу – быструю, хитрую и сильную.
– Сказала: отойди! Стрелять буду! Я знаю, что ты понимаешь меня. В ружье серебряные пули. Выстрелю – и ты подохнешь.
Волк наклонил голову, раздумывая. Серебро не убьет его, но значительно ослабит. Метнув взглядом в сторону окна, он быстро принял решение и с головокружительной скоростью прыгнул в окно, разбив его мощью своего тела.
Не дав выродку прийти в себя, обогнул дом и влетел во входную дверь, которую сбежавшие дети не подумали закрыть. Опешившую жертву он настиг сзади, уронив на пол и вгрызаясь в шею мертвой хваткой. Стукнулось об пол ружье, по клыкам хлынула кровь, омывая горячее небо волка, когтями он раздирал спину сопротивляющейся девушки.