Его выбор
Шрифт:
Сонливость как рукой сняло. Простая сургучная печать на конверте с легким треском разломилась, и у меня внутри все упало.
Пока мы тут с братом решали, кого больше остальных подозреваем в государственной измене, пленным кочевникам перерезали глотки.
Я медленно смяла лист в руке, чувствуя, что впервые в жизни меня накрывает неконтролируемое бешенство. Медленно протянула брату скомканное письмо и перевела взгляд на Теодора. Секретарь заметно побледнел, но лицо удержал. Я же проговорила, с усилием проталкивая слова сквозь зубы:
– Сопровождение – готовность 3 минуты.
Тео коротко кивнул и выскочил из моего кабинета.
– Сестренка, тебе надо взять себя в руки. Лошади понесут, если ты в таком виде попытаешься подойти к ним.
Я опустила взгляд на руки и поняла, что сквозь кожу давно пробилась железная чешуя.
– Лорноту не жить.
– Не жить, – согласился Даян. – Но не вздумай сама вырвать ему глотку. Плохо скажется на репутации.
Отвечала я с трудом, поскольку во рту начал прорезаться второй ряд клыков.
– Я. Постараюсь.
Ровно через три минуты я вышла с парадного подъезда и вдохнула холодный воздух. Осень вступала в свои права, отнимая часы у светового дня и кутая город в промозглую сырость. Но я была настолько зла, что не чувствовала холода. Как будто была не магов железа, а магом огня, и в груди у меня пылало бешенство.
Отряд сопровождения сменился, и я рассеянно мазнула по бойцам взглядом.
Ну, почти сменился. Вальтер остался и в этом составе, но что-то изменилось в его взгляде. Я не могла сказать, что конкретно, потому что задерживать взгляд дольше положенного не стала. Мне было неинтересно, что твориться в голове у этого мага. У меня только что убили единственных свидетелей измены короне, и это единственное, что меня волновало.
– Ваше Высочество, – поклонилась Клэр, и остальные последовали ее примеру.
А я лишь молча кивнула и забралась в карету. Второй ряд клыков еще не втянулся, а подданным не следует видеть принцессу в таком состоянии.
Правильно было притащить Лорнота во дворец и устроить показательный суд. Но мне нужны были ответы на вопросы, а не театральное шоу для придворных. А во дворце комендант не скажет мне того, что я хочу услышать. Не доживет.
И мы неслись по еще спящему Ирониуму, а я прокручивала в голове разговор с кочевниками, ища хоть какую-то зацепку – кто же эти тайные благодетели, что отсыпали им алрос от щедрот душевных? Искала и ничего не могла найти. И это было плохо, очень плохо. Ведь чтобы поймать еще таких же кочевников, возможно придется положить немало своих людей.
Лорнот нас не ждал. Точнее, он ждал гвардию, чтобы, как положено государственному служащему, явиться пред очи монарха для выяснения обстоятельств. А потому, когда я с пинка вошла в его кабинет, комендант с перекошенным от ужаса лицом пил вонючий виски. В помещении стойко пахло керосином – такого скверного качества был напиток.
– У тебя два варианта, – без предисловия проговорила я, встав перед рабочим столом мужчины, за которым тот безуспешно пытался напиться. – Или ты говоришь все сам. Или тебе помогут.
– Я не знаю, кто это сделал! – воскликнул комендант.
– Вот как? – я вскинула бровь.
– Если бы я знал, этого бы не случилось!
– В Туррете один вход, господин комендант. И
– Нет… – жалобно простонал мужчина.
Я оперлась кулаками на стол, нос к носу наклонилась к Лорноту и медленно, по слову, процедила:
– Плохой ответ.
А затем выпрямилась и кинула, не оборачиваясь:
– Позовите какого-нибудь увлеченного фаната своей работы. Пусть господин комендант заговорит. Пусть он запоет обо всем, что знают эти стены.
Но Стены Туррета всегда умели хранить тайны, и комендант не знал ничего.
Глава 24
Шли вторые сутки, а мы с Даяном все еще не ложились спать.
– Ты уверена? – с сомнением спросил близнец, вертя в руках приказ за моей подписью.
Согласно этому приказу в нашей федеративной монархии учреждалась новая должность – должность лорда-аудитора. В его обязанности входил дотошные финансовый аудит всего и всех: от министерств до мелких торговцев. Любое денежное действие, попавшее в фокус внимание лорда-аудитора, могло быть проверено. И в случае обнаружения нарушения законодательства, все причастные бы привлекались к ответственности минуя долгое, скучное и неработающее судопроизводство.
Первым же лордом-аудитором, согласно все тому же приказу, назначался мой близнец Даян оре-Титалл. Во-первых, потому что я ему доверяла. Нет, это во-вторых, а во-первых, потому что у него были все необходимые компетенции для проведения подобных проверок. Ну и в-третьих, благодаря его образу инфантильного лентяя и мота, созданному в прессе и активно поддерживаемому самим братом, он знал очень много и мог пользоваться этим знанием без зазрения совести.
– Уверена, – спокойно ответила я, потерев висок. Вторые сутки без сна давались тяжело – голова раскалывалась. – У нас нет времени расшаркиваться со всей бюрократией. Кто-то ворует алрос, превращает его в волшебную пыль и раздает кочевникам для атаки. И этот кто-то явно среди аристократии, не обделенный властью, иначе бы не смог поставить это на поток.
Даян вздохнул:
– Матриарх будет недовольно.
– Плевать, – раздраженно ответила я. – Раз она свалила на меня управление страной, придется мириться с моими решениями.
Брат внимательно посмотрел на меня, будто впервые увидел:
– Фронтир тебя изменил.
– Не нравлюсь? – усмехнулась я.
– Ну… – Даян помедлил с ответом, – Ты стала злее и жестче. Это прекрасные качества для матриарха.
– Но все равно не нравлюсь, – сказала я. Не спрашивала, утверждала.
– Не нравишься, – не стал кривить душой брат. – Я понимаю, что так нужно. Но буду скучать по той девчонке, что совсем недавно выдумывала испытания для отбора.
Я фыркнула.
– Ладно, думаю, на сегодня мы сделали все возможное, – вздохнул Даян, поднимаясь на ноги. – Нужно поспать.
– У меня совещание, – скривилась я, придвигая к себе кофейник.
– Э, нет. Все совещания подождут, пока ты не отдохнешь.
– Но там важная встреча! – засопротивлялась я. Вяло, надо сказать, засопротивлялась.