Эхо Древних

Анджей Б.

– Шесть дней мы преследуем беглецов, но даже не имеем уверенности, что двигаемся в правильном направлении. Вторые сутки не встречается никаких следов.

– Следы и ранее были незначительны: тонкие вибрации пространства и времени, запахи снов, лоскутки чужих эмоций… Но ежедневно снижается наша собственная чувствительность – вот почему следы исчезли.

– Пусть так, мы в любом случае слабеем. Как выполнить поручение? Как догнать и вернуть осмелившихся покуситься на божественное воплощение?

– Укрепиться в вере, мобилизовать силы, перестать ныть, наконец.

Хрума

действительно начинало тревожить, что вот уже вторые сутки беглецы не оставляли следов. Или же он разучился их находить.

Утешало то, что за предыдущие дни получилось понять направление, выбранное беглецами. Вначале показалось, что они запутывают следы, но потом выяснилось, что это произошло случайно – неопытные людишки попросту заблудились. Однако позже смогли определиться и продолжили движение, придерживаясь определенного маршрута. Это открытие, казалось, должно было положить конец преследованию. Ведь Первый Зверь – олицетворение проворства и скорости, а значит без проблем настигнет жертву. Но силы уходили, попросту утекали в горячий песок. Хрум двигался со скоростью обычного человека и не мог идти быстрее, как ни пытался.

Удивляло также, как неподготовленным беглецам удаётся пересекать безжизненную пустыню. Ведь обычным людям подобное под силу лишь благодаря солидным запасам воды и пищи, специальной одежды, противосолнечных навесов и прочего барахла, груженного на спины варанов или верблюдов. У этих же не было с собой ровным счетом ничего. Мало того, убегавшие мужчины несли с собой грудного младенца! Как такое возможно? Может Хрум преследует не обычных людей, а кого-то особенного – тех, кому покровительствует чужое божество, противник великого Нгарха?

Такие мысли одолевали Хрума, пока одна из сущностей не подсказала возможную разгадку:

– В Ордене умеют производить таблетки, которые вытворяют с организмом всякое… Их, правда, выдают редко, лишь для самых важных миссий, но тем не менее… Есть такие, что позволяют неделями обходиться без сна. Другие заменяют еду. Третьи как-то затормаживают водный обмен – человек может сутками не пить, но влага из него не уходит, баланс сохраняется.

Озвученная версия всё расставляла на свои места. Конечно же, у занебника не может быть божественных покровителей, что за глупые мысли лезли в уставший мозг. А вот всякие проклятые изобретения, обманывавшие законы мироздания – такое вполне возможно.

Ну что ж… Задание оказалось не легкой прогулкой и не развлечением. Наоборот, с каждым днём оно выглядело сложнее…

Глава 30

Время поквитаться пришло даже раньше, чем рассчитывал Шмель.

Спустя пару часов отряд чернокожих ушел, угнав с собой примерно треть собранных на площади жителей. Остальные постепенно начинали разбредаться по хатам. Хотя несколько баб по-прежнему оставались на площади – сидели в пыли, опустив головы, плакали беспомощно. Между ними петухом расхаживал мерзкий Чапчик – не то утешал, не то хвалился, что уберег остальных своей хитростью.

Как подметил Шмель, трое чернокожих из крайней хаты не ушли с отрядом, а вернулись в дом, где обитали. В тот

самый, куда ранее отволокли бесчувственную Клюшу. Четверть часа прошло, но никто из них не показывался во дворе – видимо, уже начали своё похабное развлечение.

– А вот теперь – пора, - твердо сказал Кабай.

– Томша, возьмёшь того мелкого гада на площади. Не дай сбежать. Ну и в целом поглядывай, чтоб никто не поднимал шума. Самострел я тоже пока заберу, ты и без него справишься.

– Понял, - коротко кивнул рыжеволосый.

– Потом подтягивайся к нам, вдруг понадобишься. А мы двинем к крайней хате. Пора мужиков в деле опробовать.

Недавно рвавшийся в бой Шмель, похолодел, представив, как врывается в дом – и лицом к лицу сталкивается со свирепым чернокожим великаном. Ладони аж вспотели от страха. Но стараясь не выдать охвативших его эмоций, презрительно сплюнул и нарочито бодро окликнул мужиков, разлегшихся под деревом:

– Заснули там чтоль? Вставайте, лежебоки, пора на дело. И если кому требуется отлить или чего посерьёзнее, поторопитесь. Лучше сейчас, чем потом в порты навалите со страху.

Спрыгнул с дерева и только потом вытер о рубаху собственные ладони, якобы избавляясь от мусора и древесной коры, а не выступившего от страха пота.

Примерно половина мужиков уже начинала слушаться приказов Шмеля. Остальные делали вид, что не слышат и не замечают выскочку, порой даже демонстративно отворачивались. А некоторые, например недавний приятель Пархим, даже презрительно сплевывали в сторону. Видно, бородатому мельнику, совсем недавно считавшемуся главным, было обидней всех. Но ничего, постепенно привыкнет. Теперь главное в бою себя показать. Тогда и остальные зауважают, перестанут морщиться.

Мысль о предстоящем сражении снова заставила вспотеть, но Шмель в очередной раз глубоко вздохнул и заставил себя вымученно улыбнуться, прогоняя тревогу.

– Всё, пошли. Быстро! – приказал Кабай. Мужики похватали нехитрое оружие и поспешили за ним. Обходили деревню по кругу, чтобы зайти с той самой стороны, откуда входил отряд южан.

Хоть и старались спешить, но бежать сотник не позволил – иначе мужики выдохнутся ещё до начала сражения. И без того вояки слабые, а если вдобавок запыхаются, то совсем превратятся в приведенных на убой поросят. Потому двигались спешно, но без лишней суеты. Однако даже в таком темпе некоторые умудрялись спотыкаться и налетать друг на друга.

Рыжеволосый Томша, выполняя приказ сотника, в одиночку устремился к селению с другой стороны – маршрутом более коротким, но с небольшим овражком и колючими зарослями по пути. Для молодого пластуна такие препятствия не составят проблем. Наверняка доберется на место раньше прочих.

Чем ближе подходили к хате, в которой укрывались враги, тем сильнее у Шмеля бухало сердце. Хотелось надеяться, что не от страха, а от быстрой ходьбы.

– Окно слишком маленькое, не сбегут, - рассуждал вслух Кабай. – А вот мне через него прицелиться, пожалуй, можно.