Екатерина Медичи
Шрифт:
И он снова поцеловал ручку вконец смутившейся мадам Д'Антремон.
— Сын мой, нехорошо так поступать, — с укором произнесла королева-мать, изобразив на лице самую подобострастную улыбку, так близко придвинулась к адмиралу, что ее грудь уперлась в его куртку, а вокруг тотчас распространился тонкий аромат духов. — Ведь здесь стоит ее супруг, а вы чуть ли не объясняетесь в любви его жене.
И она так мило посмотрела на адмирала и так обольстительно заулыбалась при этом, что старик совсем
Карл оставил мадам Жаклин на попечение фрейлин, тотчас защебетавших вокруг нее, и, взяв адмирала под руку, пригласил:
— Идемте, отец, в замок, там все уже приготовлено в честь вашего приезда. Вас ждет торжественный обед, теплая ванна и роскошная постель. Вы устали с дороги. — Карл повернулся к матери: — Матушка, не будем сегодня чересчур утомлять нашего дорогого гостя, а потому все разговоры отложим. Сейчас — только отдых, отдых и веселье в честь нашего славного адмирала.
И вся процессия, выражая шумный восторг, крича «ура!» и желая многая лета адмиралу французского королевства, торжественно и чинно, сопровождаемая музыкантами, жонглерами и танцовщицами, исполнявшими свои праздничные номера перед адмиралом и его окружением, направилась к входным дверям главного здания замка Блуа. Там их поджидал Бирон.
— Ну как, — спросил он адмирала, — вы довольны приемом, оказанным вам королем? Я ведь говорил вам, а вы не верили. Или, вернее, не верила ваша королева. Поверьте, едва она приедет, ей будет оказан самый радушный прием, не менее торжественный и пышный, чем оказан вам.
— И мы выражаем надежду, — мило заулыбалась Екатерина Медичи, — что вы посодействуете нам в нашем желании видеть у себя королеву Наваррскую, что послужит окончанию былой вражды между нами и будет способствовать примирению наших партий раз и навсегда.
— Что в конечном итоге обеспечит мир в нашем королевстве, скрепленный союзом Наварры и Валуа, — поддержал ее король.
— Королева Наваррская по природе своей недоверчива и во всем сомневается, — ответил Колиньи. — Однако она не намерена чинить препятствия браку и, я уверен, в скором времени сама пожалует в гости к французскому королю, чтобы подписать брачный контракт.
Два дворянина стояли особняком близ группы придворных, образовавших полукруг в этом месте.
— Какого черта адмирал притащился сюда? — вполголоса сказал один другому. — Сидел бы у себя в Ла Рошели и не высовывал носа. Или он полагает, что этот мир всамделишный?
— Я вам скажу, если вам так хочется знать, — так же негромко ответил другой, оглядываясь кругом. — Адмирал приехал на собственные похороны, всем это ясно, кроме него самого.
Дворянин согласно кивнул головой.
Так адмиралу угождали, лебезили перед ним, предупреждали малейшие его
Тем же вечером Карл IX сказал своей матери:
— Ну как, хорошую птичку я заманил в клетку?
— Еще бы! Теперь ей уже не вылететь. Дверца закрыта плотно. Ныне важно, чтобы сработала другая приманка, — усмехнулась Екатерина.
— Соглашайтесь на все, о чем она ни попросит. Все равно она этого не получит, да ей уже и не надо будет, — посоветовал Карл.
— Останется ее сын.
— Этот не страшен. Нас еще трое. Он успеет состариться, а для вождя он еще молод. Не трогайте его, матушка, честное слово, он мне симпатичен, наверное, потому что безобиден.
Несколькими днями спустя Екатерина принимала у себя кардинала Карла Лотарингского, которого вызвала из Реймса, сообщив ему, что они заманили в ловушку Колиньи.
— Когда же свадьба? — полюбопытствовал кардинал.
— Жанна пока не дает согласия, — фыркнула королева-мать.
— Что же ей мешает?
— Она просит от короля в приданое сестре Гиень, — ответила Екатерина.
— Так отдайте, не церемоньтесь.
— Она требует, чтобы король вывел оттуда гарнизоны, а на это нужно время, — нахмурилась Медичи.
— Поторопитесь, решающий момент настает, — напомнил Карл Лотарингский. — Советую использовать свадьбу. Съедутся все гугеноты, их предводители и вожди. Тогда и надо с ними разом покончить.
— Вы угадали мою тайную мысль. Зачинщики смут и возмутители спокойствия должны исчезнуть навсегда. Адмирал уже попался, теперь он послужит приманкой для остальных. Он обласкан и взлелеян, король в нем души не чает. Через него я буду воздействовать на Жанну Д'Альбре: чем скорее она его послушает, тем скорее приедет. Потом я уже не выпущу ни одного. Вот и нет вождей — значит нет больше войн.
— Только не говорите раньше времени королю, он может заупрямиться и все испортить. Мы надавим на него позднее, в самый канун праздника, иначе, согласись он сейчас, в решающий момент вполне может передумать.
— Я напишу папе, он должен одобрить наш план, — сказала Екатерина.
— Я поеду с вашим письмом. Личная беседа убедит его еще больше в неизбежности избиения гугенотов. Да, но ваш зять! Ведь он останется вождем протестантов.
— Я заставлю его обратиться в католичество — веру, в которой его воспитывали с детства.