Экипаж специального назначения
Шрифт:
– Понял. Это плохая новость?
– Нет, хорошая. Плохая в том, что ты втравил меня в дерьмо.
– Не понял?
– Ты все понял, Том. Это несанкционированная операция, твою мать!
– Мы так работаем каждый день.
– Да, но не каждый день гибнет судно со всем экипажем, мать твою!
– Думай, что говоришь.
– Я думаю. Босс рвет и мечет. Он не в курсе, так?
– Мы не можем трубить о нашей работе на всех углах.
– Да, только мне приходится оставаться здесь. И босс жаждет крови.
– Дальше это не пойдет.
– Да? Хотелось бы. Потому что, если начнется внутреннее расследование, я врать не буду! Мне это на хрен не надо. Я ничего не знал!
– Успокойся.
– Успокоиться?
– Я вытащу тебя оттуда. Получишь
– Да? Тогда давай поскорей.
– В течение месяца. Извини, мне пора…
Человек из Лэнгли нажал отбой. Надо будет отправить этого ссыкливого сукина сына в Казахстан, и надолго.
Человека из Лэнгли звали Томаш Корбан, но все звали его на английский манер Томом. В оперативном директорате он занимал высокий инспекторский пост. Его предки по прямой линии происходили из очень интересного места Европы – Тешинской Силезии, принадлежность которой оспаривали между собой Польша и Чехия. В предках Томаша Корбана, несмотря на чешское имя, текла преимущественно польская кровь, и потому он с детства, с молоком матери, с семейных разговоров и походов в костел (а он был верующим католиком, как и все его предки), впитал ненависть к России и ко всему русскому. Сам он был американцем в четвертом поколении и сотрудником американской разведки во втором. Его отец, профессор экономики Ян Корбан, входил в состав так называемой Красной команды – группы независимых экспертов в области экономики, которым поручили провести независимую оценку степени советской угрозы. Это было в конце семидесятых, автором идеи был Джордж Буш, тогда еще директор ЦРУ. Доклад «Красной команды» произвел шокирующее впечатление на администрацию Рейгана и послужил одной из основных причин свертывания так называемого детанта – политики разрядки. В конгресс он попал в начале девяностых, когда ранее секретные данные по состоянию советской экономики и советских вооруженных сил стали доступными. На конгрессменов доклад произвел сильное впечатление – настолько, что в конгрессе несколько лет обсуждался вопрос о роспуске ЦРУ за сознательное дезинформирование законодательной и исполнительной власти страны.
Но они устояли тогда и тем более устоят теперь. Когда мир катится ко всем чертям, на безопасности не экономят, и потому он мог быть спокоен и за свое рабочее место, и за свой пенсионный фонд.
Человек, с которым он сегодня встречался, был высокопоставленным сотрудником СЕПО – шведской полиции безопасности. Звали его Энквист, и какое-то время он работал на обеспечение безопасности шведского посольства в Ираке. Заодно он по уши погряз в махинациях с золотом, драгоценностями, нефтью по программе «Нефть в обмен на продовольствие» и тому подобных аферах. Так что деваться ему было, в общем-то, некуда…
Сейчас Энквист Бьоркмаррен сидел за своим столом (кабинет был оформлен в минималистическом стиле) и напряженно думал. Перед ним был отчет, составленный для него аналитической службой. В нем, в порядке убывания, были расположены десять наиболее вероятных кандидатов на роль русского координатора, провернувшего операцию в Стокгольме с этим пиратом, как его там… Правда, потом пират этот пошел и устроил перестрелку – пострелял американцев.
Бьоркмаррен задумчиво прокручивал досье на экране своего планшетника. Наиболее вероятный кандидат. Русский, сорок четыре года, вид на жительство в Эстонии по программе «Гражданство в обмен на инвестиции», лицензия частного детектива, по сообщениям полиции – контактирует с известными представителями мафии, но на него ничего нет, ни одного свидетельства участия в транспортировке наркотиков и тому подобных дел. Бьоркмаррен знал критерии опасности, и этот кандидат под них в основном подходил. Почти нулевая активность в социальных сетях – всего лишь аккаунт в Фейсбуке, обновление даже не каждый месяц. Легальные мобильные телефоны аж в шести странах – Норвегия, Голландия, Швеция, Финляндия, Эстония и Литва. Судя по активности телефонов – огромные дыры, по два, по три месяца, когда не активен ни один
Больше на этого человека ничего не было, за исключением того, что его биография, потребительское и социальное поведение внушали серьезные подозрения. Но в нашем лучшем из миров, когда подозрение практически равно обвинению…
Бьоркмаррен вздохнул и взял вторую папку. Ну, тут все намного понятнее…
Он нажал кнопку на столе – сама кнопка представляла собой светящееся мягким светом пятно рядом с экраном док-станции [16] . Открылась дверь, он встал навстречу гостю:
16
Компьютер, работающий в паре с планшетом или айфоном.
– Добро пожаловать… друг… добро пожаловать…
– Да… у вас тут холодно…
– Ну, как и всегда.
– Смотрю, ты полысел.
Бьоркмаррен пожал плечами:
– Годы берут свое…
– Ты знаешь, зачем я приехал?
– Ну… догадываюсь.
– Американский гражданин убит на вашей земле.
Бьоркмаррен пожал плечами:
– Не припомню что-то такого в полицейских отчетах.
– Не надо, Энквист. У меня нет времени на эти игры. Мне нужна российская агентура здесь, в Швеции. Ты знаешь, что у тебя в стране диверсионная группа?
Корбан привычно давил… Он так и не понял, что правила игры с какого-то момента изменились. Несмотря на то что Энквист Бьоркмаррен считался «сотрудничающим», притом американская разведка признавала только один тип сотрудничества – подчинение, никто в Лэнгли и не предполагал, что Бьоркмаррен будет как-то сопротивляться. Даже несмотря на то давление, которое на него оказывалось, Лэнгли считало, что Бьоркмаррен будет с ними честен и будет сотрудничать, потому что это и в интересах Швеции тоже. Они и подумать не могли, что шведский разведчик озлобился и принял решение вредить. Решение это было обдуманным и хладнокровным, последней каплей стало то, что Бьоркмаррен однажды увидел в Youtube ролик с тэгом savedonbasspeople. И понял, что до сих пор он был на стороне зла и все они были на стороне зла. В конце концов, у него было три дочери, и одна из них – возраста как та… безымянная, убитая украинским снарядом.
Так, тихо и незаметно по фундаменту громадного здания, строившегося на века, ползли трещины. И было их все больше и больше.
– Диверсионная группа?
– Да. Вот, посмотри…
Корбан бросил на стол распечатку фотографий с «Ориона» в большом формате.
– Пять человек. Мы считаем, что четверо – это диверсионная группа. Прибывшая в Стокгольм специально для этой миссии. Вот этот, справа, – координатор. И меня интересует, что ты можешь дать мне, Энквист. Не разочаровывай меня…
Бьоркмаррен достал из стола папку – в ней был частично распечатанный материал, и внизу, в специальном опечатанном кармашке, – защищенный носитель.
– Наиболее вероятно вот этот, – показал он. – Богдан Бутов, гражданин России, предприниматель, здесь по долгосрочной визе. Активные контакты с российским торговым атташе, с криминалом, с банками…
Корбан прикинул, бегло пробежался по титульному листу досье, а распечатаны были только они, посмотрел рост и вес. Совпадает. На основании тепловой отметки – специальная программа определила рост и вес возможного координатора. Здесь было совпадение… по росту полное, по весу – русский был полнее, но он мог и похудеть на здоровой скандинавской еде. Практически не подделаешь рост, но он совпадал.