Экспедиция в Лунные Горы
Шрифт:
Начался ежедневный дождь, как если бы повернули переключатель. Все бросились в более защищенные части поляны.
Бёртон подозвал товарищей и рассказал им свою идею.
— Ты шутишь, и очень глупо! — воскликнул Траунс.
— Рискованно! — рявкнул Честон.
— Опасно! — хмыкнул Кришнамёрти.
— Гениально! — горячо одобрил Суинбёрн.
— Не вижу другого пути, — сказал Бёртон.
Они быстро поели, ожидая возвращения болтуньи.
Появились жители деревни, буквально кучка, и все престарелые. Бёртон объяснил им, что скоро произойдет, и приказал вести себя как
Члены экспедиции достали винтовки и револьверы, и начали чистить и заряжать их.
— Вы остаетесь с носильщиками, — сказал Бёртон обеим женщинам.
Изабелла Мейсон взяла револьвер, открыла патронник и начала вставлять в него пули.
— Конечно нет, — сказала она.
Сестра Рагхавендра подняла винтовку.
— Неужели вы считаете нас такими хрупкими, Бёртон?
— Напротив, и вы уже доказали...
— Что мы не хуже мужчин, верно? — прервала она его. — Отлично. Тогда мы сделаем то, что надо сделать и будем сражаться рядом с вами, и даже не пытайтесь переубедить нас.
Бёртон коротко кивнул.
Спустя сорок минут вернулась Покс.
— Сообщение от Изабель Арунделл. Мы готовы. К тебе быстро приближаются примерно сто пятьдесят мужчин-сосунков. У тебя самое большее час, любимый ночной горшок. Будь наготове.
— Все понимают, что надо делать? — спросил Бёртон друзей.
Все мрачно кивнули, сунули пистолеты в пояса, вскинули винтовки на плечи и разделились на две группы по четыре человека в каждой: Траунс, Суинбёрн, Кришнамёрти и Мейсон; и Бёртон, Честон, Спенсер и Рагхавендра. Покс пристроилась на плече исследователя.
— На тебе лежит ответственность за носильщиков и местных, — сказал Бёртон Саиду. — Жизненно необходимо, чтобы никто из них не издал ни звука.
— Я все понял.
Королевский агент и его товарищи вышли с поляны и пошли по тропинке. Дождь барабанил по листьям над ними, громко шипел, просачивался под одежду, хлюпал под ногами.
Они прошли по тропе до поворота направо, повернули и устало дотащились до покинутой деревни, находившейся достаточно далеко от поляны. В деревне было около двадцати домов-ульев и хорошо построенный дом собраний. Над центром распростерло ветви массивное фиговое дерево.
— Первый выстрел ваш, — сказал Бёртон Траунсу. — Цельтесь получше и не торопитесь.
— Понял.
Траунс привел свою группу к восточному краю деревни, и они исчезли в растительности, спускаясь по тропе на болотистое место, туда, где лежала туша носорога. Бёртон и остальные отправились в противоположном направлении, осторожно пробираясь к полям. На полдороги они сошли с тропинки, и стали красться дальше, прикрываясь кустами и растениями, сгрудившимися вокруг стволов деревьев. Непрерывно сражаясь с корнями, лозами, колючками и ветками, они добрались до края леса, где, через капающую с деревьев воду, увидели обработанные поля и лагерь рабовладельцев.
Солнце стояло довольно низко, и как раз сейчас облака разошлись, открыв сияющий диск.
Дождь прекратился.
— Ненадолго, — тихо сказал Бёртон. — Не стреляйте, пока я не скажу. И помните — не останавливаться!
Честон, Спенсер и Садхви
Бёртон лег ничком и направил винтовку на работорговцев, расхаживавших вокруг шатров и пленных.
Он согнал со щеки пчелу и раздавил пиявку, прилепившуюся к задней стороне левой ладони.
Покс перепрыгнула с плеча на голову и пробормотала:
— Противная свинья!
Тени удлинились.
Прямо перед ним маршировала бесконечная линия муравьев, несших куски листьев, мертвых ос и гусениц.
Он услышал, как недалеко чихнул Честон.
Раздался одинокий винтовочный выстрел.
И тут, внезапно, раздалась ожесточенная стрельба от основания холма на другой стороне деревни. Бертон знал, что это означает: пруссаки очень близко и Траунс и его люди открыли по ним огонь.
Скрытая за корнями, деревьев команда детектива полиции могла безнаказанно стрелять наугад по ста пятидесяти пруссакам. Они находили в укрытии и на более высоком месте, в то время как преследователям надо было продраться через болото и только потом подняться на склон, почти безлесый и значительно более открытый, чем верхняя часть холма.
Траунс, Суинбёрн, Кришнамерти и Изабелла Мейсон должны были молча и незаметно отступить назад, завлекая пруссаков к деревне и за нее.
Шум битвы достиг арабов. Бёртон видел, как они схватили винтовки, указывая на лес. Потом большой отряд побежал туда, где прятались он и другие англичане.
Бёртон выбрал цель — большой, выглядящий жестоким работорговец — и выстрелил ему прямо в сердце.
Сразу же за ним загремели винтовки Честона, Спенсера и сестры Рагхавендры.
Бёртон подстрелил еще двоих работорговцев, потом, когда остальные арабы начали наугад обстреливать подлесок, отполз назад и расположился за переплетением мангровых корней, откуда мог видеть начало дороги в деревню.
В листве засвистели пули, достаточно далеко от него. Он отложил винтовку и вынул из пояса два шестизарядных револьвера. В поле зрения появились четыре араба. Он скосил их выстрелами в упор, потом опять поменял положение.
Медленно, отстреливаясь, Бёртон и его друзья отступали к деревне.
Рабовладельцы следовали за ними вслед, стреляя почти не переставая. Тем не менее, пока они не попали ни разу.
Тот же самый маневр выполняли Траунс и его команда по другую сторону пустой деревни. Им повезло чуть меньше — пуля прошла через предплечье Кришнамёрти, другая сорвала кусочек кожи с правой щеки Изабеллы Мейсон и оторвала ей мочку уха, но эффект был тот же самый: пруссаки продвигались к деревне.
Через несколько минут Бёртон был уже почти на конце тропинки, ведущей в деревню. Он три раза выстрелил и заполз под тамариндовое дерева, чьи опустившиеся ветви образовали замкнутое пространство вокруг ствола, и здесь он нашел Герберта Спенсера, неподвижно лежавшего в грязи.
Затрещала винтовка, полетели листья тамаринда и внутрь вполз Томас Честон. Увидев кучу африканских одежды, он присвистнул:
— Герберт? Мертв?
— Он не может умереть, — ответил Бёртон. — Он же заводной. И я, полный дурак, сегодня утром забыл его завести — и ключ находится в запасах!