Эксперт № 15 (2013)

Эксперт Эксперт Журнал

«Прекращение деятельности ОАО БЦБК сопряжено с наименьшими рисками с точки зрения экологических, нормативно-правовых, технических, экономических и социальных факторов из всех возможных сценариев будущего комбината, — прокомментировал “Эксперту” решение правительства генеральный директор “ВЭБ-Инжиниринга” Дмитрий Шейбе . — Остановка основного производства комбината потребует определенного времени (не менее двух лет) на реконструкцию инфраструктуры (электро-, водо-, теплоснабжения и канализации). Обеспечение жизнедеятельности Байкальска и работы по ликвидации накопленного экологического ущерба возможны при остановленном основном производстве».

Сколько еще будет работать комбинат, Александру Иванову пока никто не сообщил. И эта неопределенность

нервирует. «По уму надо бы провести текущий ремонт и в варочном цехе, и в цехе подготовки древесины. Кое-где на территории порядок навести, подкрасить, подмазать что-то, чтобы ваш брат журналист не ловил это сразу себе в объектив, но сейчас стимула никакого к этому нет. Полная неопределенность. Назвали бы точный срок, сколько нам еще работать — полгода, год, только точно, чтобы мы могли строить свои планы», — сокрушается конкурсный управляющий. Срок внешнего управления БЦБК истек в минувшем декабре, сейчас комбинат находится в конкурсном производстве. Иванов продолжает рулить комбинатом в качестве «единоличного исполнительного органа», однако уже в плотном рабочем контакте с ВЭБом.

«Если бы предприятие стояло не на Байкале, возможно, вариант модернизации комбината был бы разумен. Хотя отдельный вопрос, кто бы ее оплачивал, — размышляет вслух Иванов. — Но фактор Байкала является определяющим. В мире нет промышленных технологий производства беленой целлюлозы в замкнутом цикле водооборота, поэтому даже в случае замены технологии хлорной отбелки на более щадящую в экологическом смысле кислородно-щелочную полностью убрать стоки комбината в озера невозможно. В данном случае экологический фактор становится политическим и определяющим».

Директор по производству БЦБК Геннадий Тихонов (на комбинате с 1969 года): «Установка холодного облагораживания не работает уже двадцать лет. В начале 1990-х заводы химволокна в Калинине и Красноярске закрылись, и мы перестали целлюлозу через эту колонну гонять»

Фото: Виталий Волобуев

Байкальский оборонный эксклюзив

В общественных дискуссиях последних лет вокруг будущего комбината, как и в ряде «продвинутых» материалов СМИ (в этом ряду без ложной скромности укажем на статью «Почти библейская история» в № 4 «Эксперта» за 2010 год), не раз всплывал вопрос о стратегическом значении БЦБК как поставщика особо чистой растворимой целлюлозы — сырья для производства продукции оборонного значения. Собственно, выпуск целлюлозы, годной для производства вискозного корда для шин в шасси боевой авиации, резко увеличивающего их надежность, и был основным мотивом строительства комбината именно на берегу Байкала. Но уже к моменту его запуска эта область применения продукции БЦБК утратила свое значение (авиашины стали делать с металлическим кордом), зато из вискозной целлюлозы впоследствии научились делать волокно, обладающее феноменальной теплостойкостью и устойчивостью к механическим воздействиям. Из этих волокон изготавливаются обтекатели ракет и ряд других покрытий в изделиях для авиационной и ракетно-космической отрасли.

Мы по наивности думали, что для производства этой «секретной» целлюлозы существует особая технологическая цепочка, некий закрытый цех, куда нас ни за что не проведут. «Да нет никакого секретного цеха, и технологических секретов тоже никаких нет, — с прямотой римлянина обрубил наши неуверенные вопросы Геннадий Тихонов , директор по производству БЦБК, старожил комбината, пришедший сюда работать в 1969 году. — В обычной нашей вискозной сульфатной целлюлозе массовая доля альфа-целлюлозы по ГОСТу составляет 92 процента. Но если ее еще почистить от примесей, обработав раствором щелочи (этот процесс называется холодным облагораживанием), можно довести долю альфа-целлюлозы до 96–97 процентов. Из такой целлюлозы на вискозных комбинатах и делается волокно, используемое в оборонке». «Да вот и сама установка холодного облагораживания, она

не работает уже двадцать лет», — Геннадий Петрович показывает на внушительных размеров цилиндрическую колонну. Из-под облупившейся краски зияет ржавчина. «В начале девяностых заводы химволокон в Калинине и Красноярске закрылись, ну и мы перестали целлюлозу через эту колонну гонять», — подытожил Тихонов.

Мэр Байкальска Василий Темгеневский: «У нас тут в основном мужское население, люди на четвертом десятке, они в туризм не пойдут. Им нужны замещающие производства, желательно по профессии»

Фото: Виталий Волобуев

Впрочем, в процессе подготовки статьи все же удалось выяснить, что небольшие объемы, в пределах 5% выпуска беленой необлагороженной целлюлозы, БЦБК до сих пор поставляется на два белорусских комбината химволокна — в Могилеве и Светлогорске (вся остальная продукция идет в Китай). «Полученное из целлюлозы в Белоруссии волокно сжигается по специальной технологии и получается углеволокно. Именно оно используется в России как конструкционный материал для корпусов ракет и истребителей пятого поколения. Принято решение строить завод по производству 30 тысяч тонн углепластика в год в Ульяновске», — рассказал нам доцент географического факультета МГУ Владимир Горлов .

Во время недавнего полуторагодового простоя БЦБК, в 2009 году, ввиду отсутствия в России других производителей растворимой древесной целлюлозы белорусы, по словам нашего источника, попробовали переориентироваться на поставки бразильской целлюлозы, однако вискозные волокна из эвкалипта получились неудовлетворительного качества. Оказалось, что целлюлоза из него уступает целлюлозе из ангарской сосны. Именно поэтому, по слухам, Минпромторг ожесточенно сопротивлялся решению о закрытии Байкальского комбината, а вице-премьер Дмитрий Рогозин провел несколько совещаний по вопросу о вариантах замещения продукции БЦБК. Возможно, с этим связаны слова «перенос завода», вкравшиеся в февральское заявление Дворковича о постепенном закрытии комбината.

Сиамские близнецы

И все же вопрос замещения оборонной продукции не самый животрепещущий для самого комбината. Прежде чем всерьез браться за предприятие, нужно «оторвать» от него город, с которым они с рождения стали «сиамскими близнецами». Основные объекты жизнеобеспечения — ТЭЦ, очистные сооружения, горячее и холодное водоснабжение — не просто всегда принадлежали комбинату, но входили в структуру его производственных мощностей. Отсюда очевидна прямая зависимость жизни горожан от работы БЦБК. У мэрии Байкальска нет даже собственных полигонов твердых бытовых отходов — городской мусор вывозится на одну из законсервированных карт комбината.

В 2008 году одну из пуповин удалось разорвать — одновременно со строительством системы замкнутого водооборота ЦБК были построены канализационно-очистные сооружения города. И теперь собственные хозяйственно-бытовые стоки он очищает сам. На комбинате, кстати, это достижение воспринимают скептически, намекая на то, что система очистки на муниципальном предприятии вряд ли работает лучше очистных сооружений самого ЦБК. К тому же очищенные воды город все равно скидывает в пруд-аэратор предприятия, из которого они и уходят непосредственно в Байкал.

Строить собственную систему теплоснабжения в Байкальске пока даже не пытались. Хотя существующая система в корне несовершенна. По словам мэра Василия Темгеневского, город всегда исполнял для ТЭЦ комбината роль этакой градирни, получая излишки производимой тепловой энергии в виде горячей воды. Эта ситуация до сих пор позволяет держать самый низкий в регионе (а может, и во всей стране) тариф на тепло. Но сама подача тепла организована коряво — в микрорайоне Гагарина, самом близком к промплощадке, горячей водой можно обжечься, а в квартирах зимой — ходить в пляжной одежде. Тогда как в верхних районах города в домах, мягко говоря, свежо.