Экзорцист: Проклятый металл. Жнец. Мор. Осквернитель

Корнев Павел Николаевич

– Происходит какое-то недоразумение, – спокойно улыбнулся граф, – и прежде чем совершать необдуманные действия, советую ознакомиться с нашими патентами…

– Вы меня не понимаете?! – покраснел от гнева жандармский капитан, раздраженно одернул позаимствованный, очевидно, у кого-то из подчиненных форменный армейский плащ, но приказ порубить нас на куски отдать не решился. Наверняка успел приметить, как на окнах карет занавески колышутся. А раз так, кто знает, сколько там народу своего часа дожидается?

– Держите! – протянул ему бумаги Луринга.

Жандарм с

тяжелым вздохом слез с лошади, повертел в руках чуть ли не силком всученные документы и принялся внимательно их изучать. Я потихоньку приблизился к нему и заглянул через плечо. Беззвучно шевеливший губами капитан тут же обернулся и приказал:

– Отойди!

– Как скажете, господин капитан, как скажете…

– Значит, не хотите сдать оружие? – Свернув бумаги, жандарм сунул их себе в планшет. – В таком случае я вынужден сопроводить вас в комендатуру.

– Но документы…

– …вне зависимости от документов. Документы и подделать можно!

– Но…

– Господин капитан, – понизив голос, вновь приблизился к нему я. – У меня есть важная информация…

– Говори, – глянув на стоявшего поодаль графа, разрешил тот.

– Эти люди не те, за кого себя выдают, – прошептал я. – И, если вы осмотрите багаж…

– А ты кто такой? – прищурился капитан. – Просто мимо проходил?

– Я из контрразведки. Если изволите посмотреть мой патент, он в багаже…

– В комендатуре разберутся.

– Они на вас по дороге непременно нападут. Их незамедлительно арестовать надо.

– А не брешешь? – Вступать в схватку при таком раскладе сил жандарму явно не хотелось.

– Да нет же! Вы потребуйте досмотреть багаж, я патент покажу. А как убедитесь, на возницу со спины нападем, у него арбалет взведенный. А там и ваши люди подтянутся…

– Больше арбалетов нет? – оживился воодушевленный моим планом капитан. – Сколько человек в каретах?

– Арбалетов нет больше. В каретах по человеку, они не вооружены.

– Идем! – решился жандарм и заявил переминавшемуся с ноги на ногу Луринге: – Для начала я досмотрю ваш багаж. – Потом ткнул пальцем в меня: – Ты, показывай.

– Слушаюсь, господин капитан! – Я подмигнул графу и направился в обход карет.

Капитан двинул следом и, не дав мне времени стащить с крыши тюк, буркнул:

– Да не нужен патент, начнем, пожалуй…

– Как изволите.

Убедившись, что с дороги нас не видно, я скользнул жандарму за спину и спрятанным в ладони ножом-когтем перехватил ему горло. Не давая упасть, прижал дергающееся тело к борту кареты, подождал, пока прекратятся судороги, и устроил мертвеца на задки. С облегчением передохнул и вынул из-за голенища длинный засапожный нож.

Заслышав непонятный хрип, Пьер перегнулся с козел и чуть не поперхнулся от изумления, но шум, к счастью, поднимать не стал. Я указал ему на дорогу и провел ребром ладони поперек горла. Он кивнул, спрятался обратно и легонько постучал локтем в стенку кареты.

– Рауль, господин капитан просит вас подойти, – вернулся я на дорогу.

Взгляды солдат метнулись от меня к графу, и, не теряя времени, я выкинул вперед прижатую к бедру руку. Засапожный

нож угодил в горло караулившему нас арбалетчику; тот нелепо взмахнул руками и слетел с поднявшейся на дыбы лошади. Пьер тоже не сплоховал и, прежде чем кто-либо успел опомниться, отправил к бесам второго стрелка, а в следующий миг распахнулась дверца его кареты. Укрывавшиеся там парни одновременно вскинули арбалеты и выбили из седел еще двух кавалеристов. Ошарашенные неожиданным нападением солдаты не попытались атаковать и, нахлестывая лошадей, бросились наутек.

Мы их преследовать и не подумали. Незачем, да и семеро против восьмерых вовсе не безнадежный расклад на самом деле. Без потерь с нашей стороны точно бы дело не обошлось. Это сейчас исход схватки решила внезапность нападения, а схлестнись мы на равных – и кто знает, кто знает…

– Арбалеты перезаряжайте, живо! – рявкнул опасавшийся возвращения солдат Пьер. – Быстрее!

– И что это было? – тяжело дыша, поинтересовался у меня Рауль. Потом нервно потеребил себя за ус, обошел вокруг кареты и уставился на тело капитана. – Себастьян, чем тебе жандармы-то не угодили? А? Совсем спятил?!

– Да они, ваше сиятельство, такие же жандармы, как я – Святой Огюст, – криво усмехнулся взводивший арбалет Пьер.

– С чего вы это взяли?!

Я разорвал ворот жандармского мундира, под которым оказалась засаленная нательная рубаха, и вытер испачканные в крови руки о плащ капитана.

– Надо убираться отсюда…

– Нет, ты объясни сначала!

– По дороге, хорошо?

– Прямо сейчас!

– Давайте в кареты, – поддержал меня Пьер. – А то, не ровён час, вернутся.

– Жандармский капитан – это очень большая шишка, – присел я рядом с трупом. – Жандармский капитан никогда не станет ходить в грязной и вонючей нательной рубахе, армейском плаще с чужого плеча и с обкусанными ногтями.

– Так война… – забираясь в карету, возразил Рауль.

– Где мы и где война? Я уж не говорю о том, что не по чину ему грабителей по дорогам гонять. Это для фельдфебелей работа. Да и грамотей из него тот еще был. Не обратили внимания?

– Думаешь, напали бы по дороге?

– Пренепременно. Завезли бы в глухое место к дружкам и перебили бы всех до одного.

– Как страшно жить! – вздохнул граф. – Но, знаешь, Себастьян, давай о них ничего сообщать в комендатуру не будем. На всякий случай, а?

– Как будет угодно вашему сиятельству, – не стал возражать я.

И в самом деле, выгоды с этого дела никакой, а бумажной волокиты на половину дня, если не больше. Оно нам надо? К бесам такие развлечения…

Глава 11

Белый рыцарь. Ставки сделаны

Месяц Святого Огюста Зодчего

Обыватели редко бывают довольны своим положением. Редко и очень недолго. Позволь им получить чуть больше – и они тут же запросят еще. Надавай по рукам – обидятся и затаят злобу. И пусть до поры до времени страх будет держать их в узде, но рано или поздно чернь обязательно даст выход своему гневу. Был бы повод…